– Да, подождите вы! Дайте человеку выпить!

Минотавры попытались обойти несокрушимую фигуру русского богатыря с флангов. После двух сочных ударов справа и слева от Ивана лежали две кучки быкоголовых, временно потерявших ориентацию в пространстве.

– На, освежись, – пробасил Конан, протягивая ковшик. Ваня отвлёкся, не увидев, как под ноги ему подкатился один из стражей, и упал, тотчас похороненный под горой тел.

Прошин ринулся на помощь, но киммериец ухватил его за плечо.

– Подожди, щас он их сам сделает.

Но Ваня по-прежнему не показывался из-под горы навалившихся на него стражников. Капитан не утерпел.

– Наших бить?

Хотя он и не дотягивал комплекцией до Ивана и Конана, был, однако, не маленьким, к тому же знал боевое самбо. К своему несчастью минотавры тоже вскоре познакомились с этим боевым искусством. Но перевес был на стороне кощеевых телохранителей – ещё полсотни быкоголовых сбежалось на шум, и вскоре двух Иванов просто задавили массой. Конан, увидев, что враги начали одолевать, с криком "Кром!" ринулся в драку.

С периодичностью в пять секунд из кучи-малы с жалобным мычанием выползал минотавр и падал без сил. Повсюду виднелись отбитые рога, а из выбитых коровьих зубов, ковром устилавших черный пол, не один десяток шаманов мог бы сделать себе амулеты на счастье. Марс и Арес азартно болели, правда, непонятно за кого, прочие гости предпочли предоставить просторы зала для кулачных забав и удалились на безопасное расстояние от свалки. Но постепенно сопротивление трёх богатырей было сломлено, и вскоре они связанные предстали пред красные очи Кощея.

– Та-ак, кто это у нас? – близоруко щурясь, спросил Бессмертный. – С этими двумя всё понятно, а ты кто таков?

Прошин понял, что обращаются к нему.

– Капитан милиции Прошин, – честно ответил он, не видя смысла запираться.

– Варвар, дурак и милиционер. Кунсткамера какая-то!

Конан и Иван-дурак в ярости заворочались, заподозрив, что их обозвали нехорошим словом. Минотавры встревожено попинали пленников ногами – не ровен час, порвут веревки. Принесли цепи, и киммерийца начали опутывать железом, оставив Ивана на второе.

– Прошин? – переспросил Кощей. – Но ведь я приглашал Трошина.

– Полковника Трошина месяц назад арестовали за взятки. А пригласительный на ваш корпоративчик мне отдали.

– Ай-яй-яй! Какого хорошего человека упекли.

– Хорошего? Да, он же оборотень в погонах!

– А я про что. Ну, ладно, забыли. Ты, капитан, сюда незваным пришёл, а потому лишаю я тебя неприкосновенности обещанной.

– Не больно-то и надо, – буркнул Прошин.

– Как раз таки больно, – хихикнул Кощей. – Голову тебе отрубят на потеху дорогим гостям. Вот вора поймаем, и вам двоим сделаем "секир-башка".

Теперь настал черёд капитана дергаться в попытках разорвать верёвки, что вызвало лишь смех хозяина карнавала. Тем временем, Конан, изображая из себя гигантскую гусеницу, подполз к Бессмертному и попытался укусить его за ногу. Не получилось – Кощей успел отпрыгнуть. Воспользовавшись тем, что минотавры отвлеклись на киммерийца, Иван-дурак напрягся и с криком "Эх, мать!" порвал опутывавшие его веревки. С невнятным рёвом Ваня расшвырял по сторонам минотавров, имевших глупость встать у него на пути, и с хаканьем приложил Кощея пудовым кулаком.

Видел ли, уважаемый читатель, фокус официантов, когда они резким рывком сдергивают скатерть со стола, а тарелки и рюмки остаются на месте? Если видел, то может представить картину, как мгновенно исчез с возвышения Кощей, а его корона ещё некоторое время продолжала висеть в воздухе, прежде чем упасть на черный каменный пол. Минотавры навалились на Ивана, снова послышалось богатырское "мать", и быкоголовые разлетелись по сторонам, аки вороны черные. К великому сожалению капитана Прошина, Конана и Марса, ставившего на богатыря, вскоре Ивана вновь связали и на сей раз заковали в цепи.