Через десяток миль убедились, что вздыхали рано. В густом лесу путь перегородил разъездной дозор – десяток воинов на дороге, крайний шагнул навстречу и предупреждающе поднял руку. Притормозили лошадей, Енька оглянулся – сзади путь к отступлению перекрыли еще несколько верховых. Как по учебнику…

– Откуда и куда? – пожилой десятник в первоклассных латах с гербом Берлицы хмуро оглядел обоих путников, задержавшись на Еньке.

– Из Ясиндола в Аллай, герр, – с почтением ответил Уалл. Княжья охрана всегда плохо реагировала на юмор – сначала рубили, а потом выясняли. Элита севера, лучшие из бойцов…

– Подорожные грамоты есть?

   Ассаец неторопливо, чтобы не спровоцировать взведенные арбалеты, достал из сумки бумаги и протянул старшему. Тот некоторое время изучал, прыгая глазами с листка на листок, вдруг недоуменно посмотрел на Еньку и обернулся к своим:

– Господин лейтенант?

  От остальных отделился дорн-офицер, в инкрустированной серебром кирасе, неторопливо приблизился и принял бумаги, недовольно окинув взглядом гостей. Перечитал одну, потом другую… и вздернул удивленные глаза на Еньку:

– Миледи?

   Енька сухо сглотнул. Ответить? Что?!

– Позволите вам выделить сопровождение, госпожа? – почтительно приложил три пальца к бацинету. – В этих лесах сегодня неспокойно.

– Не надо, – после паузы хрипло выдавил Енька, – мы сами… Спасибо.

   Как крестьянин, с хутора. Но что он мог еще сказать? Уалл молчал. Лейтенант резво оглянулся на бойцов:

– Дорогу Ее Сиятельству!

   Княжеские воины дружно схлынули по сторонам.

   В возбужденном раже пролетели остаток Берлицы и притормозили, только когда вокруг раскинулись заливные луга Вааля…

– Имя так быстро стало известно? – не выдержал Енька. – Всем-всем? В подорожной ведь не указан титул!

– Успокойся, – снисходительно приободрил Уалл. – Обычно северные князья не столь почтительны друг к другу.

   Казалось, ассаец знал о Севере больше самого Еньки. Да и что мог видеть малец в небольшом городке у границы?

   Всё. Нет больше мальца. Убился, сгинул, пропал. Нет больше простого упрямого мальчишки, смотревшего с крыш ночью на звезды и никогда не мечтавшего о том, чего не достигнуть… Появилась девица. Эния Шрай. Королева изменила только одну букву, и как взметнулись женственность и шарм…

   А он мечтал о времени. Надеялся хоть немного взнуздать голову…

   Леди. Ему до леди, как до Диоры. Босоногий олень, всегда державшийся от девчонок на расстоянии полета стрелы.

   Зачем?! За что?! Куда вы смотрели, боги?!

   Со злостью сорвал с головы салад – кожаный шлем долго крутился в воздухе, пока не исчез далеко в траве. Уалл молчал. Рванул на шее шнуровку плаща и принялся судорожно отстегивать наплечники…

– Останови лошадь, – посоветовал ассаец, – я помогу, сзади не дотянешься.

– Зря отказались от того чертового платья, – нервно вспомнил Ясиндол. – На меня смотрят, как на идиота.

– Никто не отказывался, – спокойно оповестил бывший оруженосец, похлопав по одной из сумок. – В Хвостике переоденешься.

   На ясном небе – ни облачка. Шелестела луговая трава, колыхались цветы…

   Все, как и раньше. И совсем другое.

– Все, Уалл? – тихо спросил, задавив судорожный спазм. – Я сдох? Ничто больше не будет прежним?

   Друг вздохнул и не ответил.

Глава 2

В Хвостик приехали, когда уже начало темнеть. Енька устало повертел головой – солидные каменные дома в два-три этажа, остроконечные черепичные крыши, узенькие мощеные улочки, даже свечные фонари у крылечек. Вааль всегда почитался процветающим княжеством. Наверное, интересно, слюна должна капать…

Тускло. Безразлично.

Пусто.