Сегодня курсанты бросали на дальность и точность учебные гранаты в расчерченные на земле круги.

– Хорошо гранаты немцы бросают! – восхищенно сказал Вадик.

– Да, – сказал Игорь, – метко попадают.

– А вдруг война, мы тоже должны так уметь, как они, – добавил я.

Саша достал из кармана курточки небольшой теннисный мяч.

– Подойдет как граната? – спросил он у своего брата, и мы, подражая курсантам, стали бросать упругий теннисный мяч Саши как гранату, соревнуясь между собой, кто дальше бросит.

Настала очередь неповоротливого и пухленького Игоря, и он, размахнувшись, запустил мячик куда-то вверх. Тот исчез, застряв среди покрытых молодыми листочками ветвей высокой одичавшей яблони.

– Ну вот, и как теперь его оттуда достать? – спросил у Игоря маленький Саша.

– Ну не знаю, давай палкой попробуем сбить, – ответил Игорь.

Вадик попытался залезть на дерево, но зацепиться было не за что, и он соскользнул обратно.

Попытка залезть не получилась и у меня. Когда-то частично обгоревший ствол дерева не имел ни одного подходящего сучка. Тут у немцев объявили перерыв. Два курсанта подошли к нам, сняли каски и о чем-то спросили Сашу. Тот показал на дерево и сказал: – Мячик застрял.

– Мьячик, вас ист?.. – спросил у него один из курсантов.

– Да вот, застрял, – сказал Вадик и, изобразив руками маленький круг, ткнул пальцем в сторону дерева.

– Яволь! – второй курсант шутливо вытянулся перед Вадиком по стойке смирно, рассмеялся, а затем, надев свою каску на голову Саши, а потную пилотку на мою, скинул ремень. После чего ловко стал карабкаться на дерево, обхватив его руками и помогая ногами, обутыми в короткие сапоги со специфическим рисунком подошвы. Добравшись таким образом до самых верхних ветвей, он осмотрелся, что-то удовлетворенно пролаял, пошевелил ветками и оттуда к нам упал Сашин мячик.

– Во, дает, – уважительно сказал Вадик.

Немец ловко спрыгнул с дерева, шагнул ко мне и, сняв с меня пилотку, надел ее на свою белобрысою голову, а я хорошо рассмотрел пупырчатый узор на темно-серых пластмассовых пуговицах его полевой формы.

– Да, с такими воевать трудно будет, – произнес рассудительный Вадик, задумчиво глядя вслед уходящим немцам.

– А зачем с ними воевать? – недоуменно спросил маленький Саша. – Они же наши.

– Кто это – наши? – не понял Игорь.

– Наши с ними на войне воевали, – объяснил Вадик своему маленькому брату.

– Значит, и мы с ними воевать будем, когда вырастем, – сказал Игорь Вадику.

– За них или против них? – уточнил Вадик. – Они за кого будут? – спросил он Игоря, и тот запнулся с ответом.

Наконец появился из школы долгожданный Юрка, и назревающий спор закончился сам по себе, так и не начавшись, а мы дружно двинули в сторону полкового КПП.

Однако дежуривший там сержант серьезно сказал нам, чтобы мы поворачивали обратно и дули домой, потому как сейчас должно приехать начальство. При этом он важно поднял указательный палец, показав куда-то на небо, – и потому пропустить он нас, не может.

– Как же так, – растерянно сказал Юра, – мой отец сегодня дежурит.

– Не велено! – строго сказал сержант и, заложив руки за спину, посмотрел на нас, дав понять, что разговор закончен. В это время к воротам КПП подрулила черная «Волга», на которой обычно приезжали генералы, а за ней следом два командирских «газика». Сержант, показав жестом, чтобы мы встали ему за спину, вытянулся по стойке смирно и отдал честь сидящим в машинах людям. Все они были одеты в военную форму, и только один из них, сидящий на заднем сидении «Волги» у окошка, был одет в синий плащ, под которым был виден темный пиджак. Пока солдатик дневальный сноровисто открывал ворота, человек из машины внимательно разглядывал нас, и я встретился с ним глазами. Человек улыбнулся, по-доброму кивнув головой. Ворота открылись, и вся кавалькада проехала мимо нас куда-то к штабу.