Она подошла к сыну, посмотрела на него с такой ненавистью, что малыш сжался и закрыл лицо руками. Сильный удар ногой опрокидывает кресло с ребёнком. Он падает под стоящий сбоку второй, самодельный детский столик, который они с дедушкой совсем недавно смастерили. Глаза малыша наполнились слезами и невыразимым ужасом. Женщина выплеснула содержимое чашки под стол. Малыш вскрикнул, горячий кофе попал ему на ноги, торчащие из-под столика.

– Ай, деда! Дедушка помоги! Мамочка, не надо, мне больно! – малыш захрипел от боли и ужаса.

Он схватил опрокинутое кресло, придвинул его к себе и стал забиваться вглубь пространства под столом.

– Чтоб ты сдох! Я из-за тебя никому не нужна!

Женщина размахнулась и со всей силы бросила пустую чашку под столик.

Ребёнок кистью левой руки прикрыл глаза, а правой рукой судорожными рывками ещё сильнее начал тянуть на себя кресло. Чашка из тонкого фарфора разбилась о его руку между кистью и ладошкой. В глаза полилась тёплая, липкая жидкость. Вся его рука была в крови. Она текла на пол, штанишки, на белую маечку с большой синей рыбкой. Он снял её, скомкал и прижал к порезу на руке. Затем осторожно вытащил осколок чашки из левой брови. Глаз начал опухать и сильно болеть.

Входная дверь захлопнулась. Через несколько секунд под окном раздался знакомый стук маминых босоножек.

Тело сотрясала крупная дрожь. Стало холодно. Малыш часто, хрипло задышал и сжался в комок. Хотелось пить, но мальчику было страшно. А вдруг мама незаметно вернулась, затаилась сейчас на кухне и ждёт, когда он выберется из-под стола, чтобы выпить воды, и продолжит его избивать.

Через некоторое время он начал успокаиваться. Накатила слабость, закружилась голова, в ушах появился неприятный гул, но стало наконец-то тепло. Глаза сами собой закрывались. Малыш начал засыпать…

– Быстрее Афина, детка, вытащи его. Я буду звонить в скорую. Только бы успели! – голос тётушки Электры звучал глухо и как будто издалека. Мягкая, тонкая рука протянулась к нему и начала осторожно трясти:

– Деми. Демис, ты меня слышишь? – он узнал голос Афины.

– Афина, – мальчик улыбнулся и потянулся к ней.

Девочка взвизгнула, подбежала к открытому окну и закричала:

– У него всё лицо и рука в крови. Он белый и губы синие. Тётя Электра, мама, папа, быстрее сюда!

В лоджию вбежал папа Афины, Микис. Он отшвырнул лежащее кресло, поднял стол и поставил его ребром. Осторожно поднял ребёнка и положил его на диванчик, стоящий у окна.

– Афина-кори*** , найди подушку и одеяло. Бегом! – скомандовал Микис.

Он подобрал окровавленную маечку, разорвал её и перетянул руку мальчика. Прибежала Афина, неся в руках подушку и одеяло. Мужчина укутал мальчика и положил ему под голову подушку.

– Демиан. Демис-иос****. Сынок, слышишь меня? – Микис заговорил с мальчиком.

– Открой глаза. Не спи. Молодец! Вот так. Господи, у него весь глаз отёк!

Ребёнок с трудом открыл глаза. Он увидел стоящего перед ним дядю Микиса. Тот смотрел на него и хмурился.

– Что случилось? – спросил Микис и погладил его по голове.

– Я хочу пить.

– Э, не-не-не, не засыпай! – Мужчина начал легонько шлёпать мальчишку по щеке.

– Уже едут, хорошо, что больница тут недалеко, – В лоджию вошла тётушка Электра.

– Это ведь она сделала, Тула. Сволочь, придушу вот этими руками, – Микис злобно зарычал.

– Я слышал, как они кричали, потом грохот какой-то. Надо было бежать сюда. Но кто знал, что она его тут убивает. Вот тварь!

– Папочка, Деми просил пить. Вот. – Афина протянула отцу кружку с водой.

Микис аккуратно, маленькими глотками давал малышу попить.

– Пей, мой маленький. Ничего, из-под земли достану эту змею. Далеко не убежит!