– Мамочка тебя отпускает так поздно из дома? – Спрашиваю я, делая пару шагов к дивану, наклоняясь за соком на столе (да, сегодня гребаный день трезвенника, у меня же помолвка завтра, мать вашу). – Или ты сбежала ко мне?

Будет нормально, если я поздравлю свою невесту без штанов?

– Не обольщайся, Томас. Я пришла и вправду только ради тебя, но, чтобы помочь тебе избавиться от твоего назойливого желания жениться.

Я наполняю стакан соком и протягиваю его невестушке. Она, само-собой неприятно морщится.

– Я не успел от сюда ещё попить, если ты насчёт этого беспокоишься.

Это правда. Меня слишком завлёк солёный попкорн.

– И мне поверить?

– А зачем мне врать? Это же просто стакан, – пожимаю плечами, и Мэнди смягчается, принимая напиток.

– Спасибо, – говорит она, делая небольшой глоток.

Но это спокойствие длиться совсем недолго, ведь я стаскиваю перед ней футболку через голову. Её глаза расширяются, как будто она до этого не видела мужского накачанного торса (что скорее всего возможно).

– Ты что делаешь?

– Мне нужно переодеться, – кидаю футболку на диван, следуя в свою спальню. И малышка снова удивляет меня тем, что следует за мной, быстро поставив стакан на столик перед диваном.

– Я думала тебе нравится гулять перед гостями в трусах.

– Только перед особенными, милая.

Как ни в чём не бывало захожу в свою комнату и быстро направляюсь к шкафу. Нужно же быть в форме, всё-таки у будущей жены через пару минут день рождения. Накидываю на себя чёрную рубашку и принимаюсь натягивать брюки.

– Куда-то собрался так поздно? – Спрашивает Мэнди, пытаясь опустить взгляд в пол. Сделаю вид, что я не замечаю, как она смотрит на меня, когда я застёгиваю ширинку на чёрных штанах.

– Ревнуешь? – Усмехаюсь, бросая взгляд на электронные часы на прикроватной белой тумбе. Две минуты осталось.

– Делать мне нечего, ревновать тебя. Просто, если у тебя такая свободная разгульная жизнь, то тебе нет смысла жениться. Брак тебе свяжет руки. Почему бы тебе не поговорить с моим отцом и не решить этот вопрос?

Быстро застёгиваю пару пуговиц, не заботясь о верхних, и подхожу к этой самой тумбе. Достаю из неё маленькую чёрную коробочку с белым бантом.

– Этого не будет, дорогуша, – говорю я с лёгкой усмешкой, наблюдая, как её глаза медленно опускаются на коробочку в моих руках. До неё как будто только доходит осознание того, что я буду первым, кто поздравит её с её днём. Её глаза мгновенно перемещаются на часы на прикроватной тумбе, а после на меня. Секунда, и Мэнди закрывает глаза, с тяжёлым вздохом поджимая губы. Вспомнила малышка.

– Томас, нет, – бормочет она, явно не желая сейчас здесь находиться.

– Да, малышка, да, – победно растягиваю я с улыбкой на лице. – С днём рождения, Мэнди. С твоим совершеннолетием.

Невинно протягиваю ей коробочку, и она, на удивление, просто протягивает руку и принимает подарок. Девушка открывает коробку и её глаза немного смягчаются. Ещё бы, это же серьги из последней коллекции. По ценнику они выходят столько же, сколько я дал её родителям на то, чтобы они сделали достойный вечер для неё.

– Спасибо, – сдавленно говорит она. И я было думаю, что смог её удивить дорогим подарком, но она удивлена, как оказалось, не этим. – Ты заранее приготовил мне подарок?

– Ещё неделю назад, – признаюсь я.

Её губы дёргаются в лёгкой улыбке, но она тут же сходит на нет.

– Томас, почему ты не откажешься от этой бредовой идеи?

– Я же говорил. Может, потому что я не считаю наш с тобой брак бредовой идеей, как все вокруг?

– И всё же я не понимаю.

– Я просто вижу, – пожимаю плечами. Может, личного разговора нам и не хватало?