Тишина была почти звенящей, пока не нарушилась тяжелыми шагами, эхом разнесшимися по узкому пространству. Сердце забилось быстрее, и казалось, что эти шаги приближаются ко мне целую вечность. С каждым новым звуком они звучали все ближе, громче, тяжелее. Лестница. Раз, два, три… пять ступеней. Я напряглась, когда услышала, как поворачивается ключ в металлической двери. Звук ломающегося замка заставил меня вздрогнуть, и я моментально задержала дыхание.

Решив не проявлять признаков того, что проснулась, я замерла, прислушиваясь. Дверь распахнулась с резким скрипом, и в комнату вошли два человека. Они негромко переговаривались, но я не смогла уловить их слов. Их голоса были приглушенными, как будто они специально говорили тише, чтобы никто не услышал. Не теряя времени, они бросили на пол два тяжелых мешка, их глухой удар о каменный пол отозвался у меня в груди неприятным звоном.

Дверь с грохотом закрылась, шаги быстро начали удаляться. Я осталась одна в этом сыром, гнилом месте, но теперь знала – что-то происходило. Я не могла позволить себе оставаться здесь.

Каждое движение отдавалось болью и невероятной усталостью, но любопытство и жажда понять, что происходит, взяли верх. Я подползла к мешкам, которые охранники небрежно забросили в мой временный ад. Ощущение липкости и влажности от поверхности мешков заставило меня мгновенно напрячься. Контуры, отчетливо проступающие сквозь тугие узлы, не оставляли сомнений – внутри были человеческие тела.

Зрелище было настолько жутким, что у меня перехватило дыхание. Хотя за мои недолгие годы я повидала немало ужасов, это выбивало почву из-под ног. Вонь, пропитавшая подвал, была невыносимой, но к ней я начала привыкать. А вот новый запах, резкий и сладковатый, настойчиво навязчивый, наполнил воздух. Спекшаяся кровь – это был ее запах. Он проникал в мои ноздри, смешиваясь с холодом, и я почувствовала, как внутри все начинает переворачиваться.

Я инстинктивно отшатнулась, едва сдержав рвотный позыв. Мешки были липкими от крови, и мой разум лихорадочно пытался отогнать образы того, что лежало внутри. Стоило на секунду представить, что это может быть, как реальность начала разрываться перед глазами. В голове все поплыло, будто стены и пол исчезли, оставив меня в каком-то междумирье.

В этот момент мне вдруг стало казаться, что это всего лишь сон, что ничего из этого не может быть реальным. Все, что я видела, ощущала – это иллюзия, кошмар, в который я погружаюсь все глубже и глубже. Но я не могла позволить себе потерять сознание. Не сейчас. «Лана, помоги!» – прозвучало в голове, но ответа не последовало. Я сжала зубы, пытаясь удержаться на плаву.

Каждое движение давалось с большим трудом, но любопытство брало верх. Я подползла к мешкам, небрежно заброшенным охранниками в мое временное пристанище.

Я судорожно пыталась взять себя в руки, хотя тело словно не слушалось. Паника поднималась внутри, как волна, грозясь захлестнуть все остатки разума.

Я отчаянно пыталась внушить себе, что все это не иллюзия, что каждый ужасный миг вокруг – реальность, и моя жизнь висит на волоске.

Меня окружала мертвая тишина, прерываемая лишь стуком собственного сердца, но я знала – времени у меня немного. Нужно придумать план, как выбраться отсюда, но… в голове было пусто. Совсем. Как в дырявой бочке, из которой вылились все идеи, все стратегии.

Каждая мысль, как только рождалась, тут же исчезала, растворяясь в болезненном тумане. Я с ужасом осознала, что эта боль, пульсирующая в голове и теле, блокировала мою способность думать. Каждый раз, как только я пыталась сосредоточиться, резкая боль пронзала череп, словно иглы вонзались прямо в мозг. Меня выворачивало от бессилия, от того, что я не могу выработать ни одной здравой мысли. Паника жгла разум, как огонь, сжигающий все до тла.