– Угу, – ответила я, зачерпывая воду ладошкой и поднося ее к носу. Честно говоря, у меня уже голова болела от постоянного чихания. Промыв нос, я стала полоскать горло, отхлебывая из кружки прямо в ванне, так спешила избавиться от мучивших меня приступов чихания, предоставив Любаше заниматься всем остальным.

Из ванны я выбралась с трудом.

– Надо позвать доктора… – горничная помогла мне накинуть халат и сесть на кровать.

– Поздно уже… Да и где искать этого доктора?

– В деревне есть доктор. Правда, он старенький совсем…

– Вот и не нужно будить пожилого человека. Лучше завтра утром. Я, Любаша, смертельно устала… Сначала полетела ось в колесе, потом эти волки… Я хочу прилечь, помоги…

Любаша не успела ничего ответить, потому что на пороге появилась миссис Клэптон. Наверное, мой взгляд, брошенный на нее, был таким красноречивым, что она отбросила в сторону свою невозмутимость и эмоционально воскликнула:

– Джеймс сказал, что вы упали с лошади. Позвольте, я взгляну. – Любаша, поддерживая экономку, часто-часто закивала, как китайский болванчик. Смирившись, что сегодня я не принадлежу себе, и не имея сил, чтобы спорить, я послушно спустила с плеча халат. Две женщины зашептались за моей спиной, по-видимому, считая, что, если я их не вижу, то и не слышу.

– Сустав вроде на месте…

– Ушиб, судя по всему сильный… Взгляните: синяк на полспины.

– У меня есть мазь. Она уберет отек. А завтра я с самого утра пошлю за доктором…

– Жить буду? – поинтересовалась я, из последних сил пытаясь шутить и мечтая только об одном: лечь и уснуть. Волнения последних часов вытянули из меня все силы. Хорошо, что хоть чихать перестала…

Молли выскочила из комнаты, не обратив на мой вопрос никакого внимания. Любаша, стоя ко мне спиной, рылась в ящике комода в поисках ночной сорочки. Высушив полотенцем мои волосы, она заплела их в косу, бормоча под нос: «Завтра расчешу». Должна сказать, что это было весьма самоуверенное заявление. Расчесывать после купания мои от природы кудрявые волосы всегда было настоящей пыткой. Вернулась миссис Клэптон, и они вдвоем с Любашей стали делать компресс. Потом надели сорочку и осторожно уложили на кровать, обложив со всех сторон подушками, как будто я была ценной фарфоровой статуэткой, изготовленной во времена китайской династии Мин. Я тихо прошептала:

– Спасибо… – и провалилась в сон. Клянусь, если бы сейчас в моей комнате появился волк или хуже того – оборотень, я бы и ухом не повела. Пусть скачет, рычит, может даже повыть немного… Я сплю, меня нет, я в домике…

Утром я проснулась от громкого шёпота:

– Софья Михайловна, доктор приехал. Позавтракал и уже третью чашку чая допивает… Мисс Килджоу несколько раз к вам заглядывала, но будить не рискнула… Его сиятельство интересовались вашим здоровьем. А я уже час тут сижу, жду, когда вы проснетесь…

– Любаша, – прошептала я, не открывая глаз, – сколько времени?

– Уже полдень скоро.

– Что?! – воскликнула я, испугавшись, что проспала полдня, и тут же попыталась сесть, но застонала от боли и опять опустилась на кровать.

– Я за доктором! – и горничная выпорхнула из комнаты.

Потом было то, что я позже назвала консилиумом, на котором было решено оставить меня в кровати для полного выздоровления. Доктор, невысокий, полный мужчина примерно шестидесяти лет, похвалил экономку за правильно организованное лечение и вообще осыпал ее комплиментами. Миссис Молли, как всегда, «держала лицо», но я видела, что ей приятна его похвала.

Все последующие дни я только и делала, что ела, спала, лечилась и… читала книгу мистера Эндерсона, которая называлась «Достопримечательности округа Блэйбери. Факты и легенды». Любаша соорудила из подушек подобие стола, на который я, чтобы не держать в руках, укладывала тяжелую книгу.