— Не передумала? — спрашивает братец все еще недовольным голосом.

Звонок родственника застает меня в ванной, когда я леплю патчи под глаза, решив уподобиться дамочкам из рустаграм. Авось и правда помогут и приведут лицо в порядок, пока я добираюсь до работы. Плевать, что подумают другие. Только бы не отвечать на неудобные вопросы на работе.

— Нет.

Я не выспалась, опухла, словно впитав в себя половину ванны, и пребываю в отвратительном настроении.

— Тогда отпрашивайся с работы и будь у меня без пятнадцати четыре.

В меня закрадываются подозрения, ударив по мгновенно завязавшемуся страху в животе.

— Ты же сказал, что не завтра.

— Позвонил твой Кронглев. Сам назначил встречу. Даже посылать его расхотелось, как только вспомнил тебя. Так что я отпущу Веру пораньше, а ты сыграешь роль моей секретарши. Справишься?

— Ты издеваешься надо мной? — вспыхиваю я, роняя ключи от квартиры.

— Нет. Я считаю тебя ебанько из сказки "Морозко". Не понимаю, как ты вообще...

Я не стала дослушивать, что там еще. Повесила трубку. И так все ясно-понятно. Но то, что я ебанько, напоминаю себе весь день, переживая за встречу. Сдались мне эти смотрины? Надо просто решить для себя что-то и держаться плана. А не вот это вот все.

К счастью, работа отвлекает меня и можно сказать, что спорится. Перенеся встречи с клиентами на завтра, я делаю бумажную часть проектов быстрее обычного, программа не лагает, цифры совпадают, референсы находятся с первого запроса.

Мечты и мысли о том, чтобы уйти на вольные хлеба, не поступают.

— Уходишь раньше, но радости я на твоем лице не вижу, — замечает Санек, когда я нажимаю кнопку лифта.

Санек приятный, с ним всегда весело поболтать. Но сейчас мне не до него и не до его шуток.

— Так не развлекаться иду, — отвечаю я, мечтая, чтобы все скорее закончилось.

— Это ты на меня намекаешь, Цаплина? Так я привлекаю новых клиентов, благодаря которым у тебя и Витька заказов полный стол.

Ага. Сумасшедших клиентов с весьма странными запросами. То им потолок золотом покрой, то стулья, как в Эрмитаже, в столовую поставь. Ладно, не все такие. Но их все еще много.

— Нер, так что ты делаешь сегодня?

Я смотрю перед собой, не удостаивая Санька взглядом. Жалею, что не взяла из стола протеиновую печеньку. Начинает подташнивать.

— Бабушка приехала. Старая она у меня и больная. Еду по врачам водить.

Надо что-то сказать, иначе без сплетен не обойтись.

— Так как насчет свидания?

— С бабулей? Ты не в ее вкусе. Правда, она подслеповата немного. Может и не разглядеть. Но я договорюсь.

— Нер!

Выпалив все это, я выскакиваю из лифта и несусь на стоянку, чтобы вырулить на главную и попасть в ненавистную пробку.

Вроде учла их, заложив время на дорогу. Должна успеть, но все равно волнуюсь. Опаздываю совсем ненамного, пяти минут для Веньки будет достаточно, чтобы ввести меня, так сказать, в курс дела.

Уже в лифте я начинаю раздеваться, стягивая с себя пальто, берет и шарф, поправляю волосы и отдергиваю джемпер.

— Однако ничего не меняется, — раздается впереди, когда створки лифта открываются. — Что десять лет назад, что сейчас.

Я выхожу из лифта и, только сделав шаг, понимаю, что тот, кто сказал это один и не вошел в кабину.

— Что простите? — спрашиваю я, с неожиданно ударившим под груди сердцем. — Это вы мне?

Я поворачиваюсь и смотрю на высокого мужчину в кожаной куртке, уже вошедшего в лифт и убравшего руку от панели с кнопками.

— Говорю, что в Думке, что в простой администрации любят шлюх, — говорит тот, сверкнув взглядом в мою сторону.

Очуметь не встать! Что этот чей-то сынок или альфонс себе позволяет?!