Вынырнула из воспоминаний, медленно, словно в тумане, и слышу голос Руслана.

- Что? – Переспрашиваю, а он почему-то улыбается.

- Конфеты то вкусные были, Анют?

- Да. Самые вкусные на свете.

*****

- Уже поздно. Тебе принесут новый ужин. Этот уже остыл. – Руслан поднялся и, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты.

Ужина я не дождалась. Воспоминания не просто прогнать, когда ты сам жаждешь увидеть их, словно картинки из старого фильма в твоей голове.

Легла на кровать, прикрывшись покрывалом, и сразу же уснула тяжёлым, беспокойным сном.

1999 год.

- Ты правда уедешь с ними? – В сотый раз спрашивает Кир, а я в сотый раз киваю.

Демид сидит на подоконнике, лениво наблюдает за происходящим во дворе и кажется ему всё равно, уеду я или нет.

- Правда, Кир.

- Ань, нормальные люди забирают маленьких, пухленьких малышей, а не пятнадцатилетних подростков. Тебе не кажется это странным? – Не унимается друг. – Дём, ну ты хоть ей объясни. Ну глупость же. Они наверняка какие-то извращенцы.

Демид сбрасывает руку друга, и не удостоив меня даже взглядом снова отворачивается.

- Дура ты, Анька. И кидала. А как же всегда вместе? А сама, как только поманили пальцем, сразу бежишь. Дура, она и в Африке дура!

Кир рассерженно ударяет кулаком по стене и, развернувшись на пятках, быстро выходит в коридор. А у меня в глазах всё поплыло и щиплет. Слёзы заструились по щекам от обиды на друзей. За то, что не понимают. За то, что до сих пор считают маленькой девочкой. Сжала кулаки покрепче, чтобы сдержаться и побежала прочь, лишь бы только никто не увидел моих слёз. Ничего. Они ещё поймут, что я была права. Выбежала на улицу, и бегом, так чтобы волосы развевались и путались за спиной, а уши болели от ледяного ветра. Остановилась у старого дуба и, выдыхая облачко пара, прижалась к гладкому дереву. Странно всё это, но я буду скучать по детдому. По старинному дому, в котором расположены корпуса, и по усадьбе, где так легко затеряться. Говорят, этот дом лет сто назад построил польский купец или дворянин, не помню точно. Не знаю, что он забыл в нашем захолустье, но с его наследием, мы обрели дом. И сейчас судьба подкидывает мне шанс обрести семью, и не только, а эти два балбеса ничего не понимают.

По телу пробежал озноб, и я пожалела, что выбежала на улицу в одной рубашке. Зато слёзы просохли, и стало немного легче. А когда на плечи опустилась тёплая ткань пальто, даже оборачиваться не было нужды. Пришёл, не бросил. Внутри что-то затрепыхалось, и сердце гулко забилось о рёбра

- Ты тоже считаешь, что я дура?

Демид привалился к дереву рядом, и аккуратно развернул меня к себе. Мотнул головой и быстро зажестикулировал.

- Почему ты уезжаешь с ними? Разве тебе плохо здесь, со мной? – Взгляд его был серьёзным, а улыбка печальной.

- Ты тоже не понимаешь? – Сбросила его руки, и отошла на несколько шагов. – Вы через год уедете, и я на целых два года останусь одна. Мне будет в сто раз хуже, чем вам здесь всего год без меня. А потом вы сможете приходить в гости к дяде Ване и тёте Марине. Они хорошие, добрые, они всё поймут. И вы им обязательно понравитесь.

- Я украду тебя, когда выйду отсюда. Хочешь, сбежим? – Демид показал последний жест, и схватил меня за запястье, привлекая к себе так крепко, что кости затрещали, а ухо обожгло горячим дыханием.

- Не хочу. Я по-честному хочу. Чтоб нас никто не искал, и мы были свободны.

Объятия стали ещё крепче, и я поняла, что он мой выбор принял. И на душе стало как-то тепло и радостно, словно новая жизнь началась. И я не знала ещё тогда, что этим своим решением разрушу всю нашу жизнь. Лучше бы сбежали, прятались ото всех хоть миллион лет, но вместе. Оказалось, что я тогда Демида не на год бросила, а навсегда