- У него была назначена сделка.

- Я не верю. Не смей заставлять меня думать, что Кирилл зло. Я знаю его, он не мог! Я не верю! – Выплюнула ему в лицо и отвернулась.

- Ты можешь мне не верить, Аня. Это твоё право, и это уже ничего не изменит. Так, что если я утолил твоё любопытство, мы, пожалуй, продолжим. Расскажи, как вы с твоим мужем познакомились. Мне нужно всё. Даты, места, фамилии. Всё, что ты можешь вспомнить.

Что-то не укладывалось в моей голове. Я не понимала, как это всё может помочь в поисках этого долбаного диска.

- Говори, милая. Я жду. – Подошёл снова ко мне, намереваясь сесть рядом, но в последний момент передумал. Прошёл к креслу напротив кровати, сел, широко расставив ноги, и наклонился вперёд.

Я же расслабиться не могла. Наоборот, поднялась с кровати, и под тихий шаг погрузилась в воспоминания.

1998 год.

- Демид, где ты это взял? – Спросила требовательно, осматривая горсть шоколадных конфет. Настоящих, с орехами. Такие обычно приносили спонсоры, и Семёновна прятала их в своём кабинете. Дети их воровали, и если виновного не находили, наказывали всех. – У Семёновны украл?

- Заработал. – Показал жестами, и упрямо мотнул головой. А я невольно залюбовалась. Пять лет прошло с тех пор, как мальчик с волчьим взглядом переступил порог детдома. Он вырос, на две головы выше меня, но всё такой же худой. Ещё мальчишка, но широкие плечи, крупные кисти рук, выдавали в нём будущего мужчину. Девчонки в детдоме, те, что были постарше, на него уже засматривались. Кокетливо убирали волосы за ухо, улыбались и глупо хихикали, когда он проходил мимо. Демид на них внимания не обращал. И правильно.

- И где же ты заработал? – Спросила, возвращаясь к разговору.

- Не твоё дело. Ешь. – И придвинул конфеты ближе.

Я не удержалась. Развернула шелестящий фантик, поднесла к носу, вдыхая аромат какао, и невольно улыбнулась.

- Держи. – Протянула Демиду, а сама уже потянулась за второй, для себя.

Он конфету не взял. Сложил руки на груди и отвернулся.

- Тогда и я не буду. – Завернула конфету обратно и бросила в кучку, сглатывая слюну и чувство разочарования.

Отвернулась. На плечо легла теплая ладонь, и Демид повернул меня снова к себе.

- Это твои. Я свои уже съел. – И ведь знаю, что врёт. Но никогда не сознается. Обидеть его не хочется.

- Ну хоть одну. И тогда я съем остальные.

Он думает, смотрит на меня исподлобья, а затем кивает, и быстро забрасывает в рот конфету.

- Спасибо. – Шепчу и целую его в щёку. Он улыбается. А я достаю конфету, и откусываю маленький кусочек, позволяя шоколаду растаять, и наполнить рот своим вкусом.

- Мммм. – Мычу от удовольствия, а Демид, протягивает руку и пальцем вытирает шоколад с моих губ.

Середина сентября, и мы сидим на уже желтеющей траве, во дворе, под старой ивой. Сегодня воскресенье, занятий нет, и до обеда нас никто не тронет.

- Эй, Дём! Это ты? – Бежит к нам мальчишка, и приветственно машет рукой. Я его никогда не видела, а вот мой друг, кажется, знает мальчика и совсем не рад его появлению. – Ты. А меня загребли вчера. Конец свободной жизни беспризорника. Ну ты чего, не узнал меня что-ли, чего молчишь?

Демид поднимается, рывком за плечо утаскивая с собой новенького, и ведёт его в сторону, оглядываясь на меня. Они останавливаются в десятке метров от меня, и я, буквально на минуту опускаю взгляд, чтобы развернуть ещё конфету, а когда поднимаю, мальчишки уже идут назад.

- Кирилл. – Плюхается рядом со мной мальчик, и протягивает руку. – Забыл, что Дёма у нас немой. Научишь меня вашему языку жестов? Нужно держаться вместе, а у меня кроме вас здесь никого нет.