Но где-то глубоко внутри, в том уголке сердца, который я так старательно запечатывала все эти годы, теплилось предательское чувство. Ни страх, ни боль – нечто иное. Ожидание.

Словно часть меня – та самая наивная девчонка с косой – затаила дыхание, завороженно глядя в будущее. В ожидании встречи. В ожидании взгляда синих глаз, которые когда-то были целым миром.

– Ничего, – прошептала я, яростно стуча по клавишам. – Я справлюсь. Я больше не та. Я сильнее.

Но сердце предательски дрогнуло, когда порыв теплого ветра донес до меня последние аккорды «нашей» песни и густой, дурманящий запах цветущих лип – такой родной, такой болезненно знакомый.

Запах дома. Запах прошлого. Запах несбывшихся грез. Запах Сочи, который я так отчаянно пыталась вычеркнуть из памяти все эти долгие годы.

Утро вползло в город душным маревом. Золотые полосы света, просочившись сквозь плотно сомкнутые шторы, вычерчивали причудливые узоры на паркете. Я открыла глаза за минуту до звонка будильника – старая привычка, выработанная годами.

Прохладный душ смыл остатки сна, чашка обжигающе крепкого кофе пробудила чувства. Строгий костюм цвета слоновой кости безупречно сидел на фигуре, а волосы, собранные в тугой пучок, не допускали ни единой вольности. Тонкий слой тонального крема, нейтральная помада, лёгкая дымка духов с нотами бергамота. Броня современной деловой женщины.

Мэрия встретила прохладой кондиционеров и гулом голосов. Величественные колонны, холодный блеск мраморного пола, эхо шагов, множащееся в высоких сводах, – всё здесь говорило о власти и незыблемости. Я шла по длинному коридору, ощущая на себе пытливые взгляды. Каблуки выбивали чёткий ритм по отполированному камню.

– Юлия Соколовская? – навстречу шагнул высокий мужчина с проседью на висках. – Андрей Петрович Климов, заместитель мэра по вопросам городского развития.

– Очень приятно, – рукопожатие вышло уверенным, деловым.

– Все уже собрались. Ждут только вас.

Конференц-зал оказался заполнен людьми. За длинным столом сидели мужчины в костюмах – представители администрации, главный архитектор города, заместитель мэра. В воздухе висел запах дорогого одеколона, кофе и ожидания.

– Позвольте представить, – голос Климова разнёсся по залу. – Юлия Соколовская, ведущий архитектор проекта реконструкции набережной.

Мэр – крупный мужчина с проницательным взглядом – поднялся навстречу:

– Наслышаны о ваших проектах в Москве и Казани. Надеемся, что наш город станет вашим новым триумфом.

– Сделаю всё возможное, – я одарила его сдержанной профессиональной улыбкой.

Следующие два часа пролетели в обсуждениях. Проектор высвечивал на экране карты, схемы, фотографии существующей набережной. Я делала заметки в блокноте – чёткие линии, стрелки, вопросы на полях.

– Проект имеет стратегическое значение для города, – мэр постукивал пальцами по полированной поверхности стола. – Набережная – наше лицо, наша визитная карточка. Мы хотим, чтобы туристы ахали от восторга, а местные жители гордились каждым её метром.

– Бюджет ограничен, – прозвучал сухой голос одного из помощников мэра, худощавого мужчины с цепким взглядом. – Но инвесторы будут готовы вложиться в по-настоящему инновационный проект.

– Инновации должны сочетаться с историческим обликом, – заметил главный архитектор города, пожилой мужчина с усталыми глазами. – Нельзя превращать набережную в космодром.

Я слушала внимательно, впитывая каждое слово, каждую интонацию. Под столом пальцы нервно постукивали по колену – единственное проявление волнения, скрытое от посторонних глаз.

– У меня есть предварительное видение, – произнесла я, когда настала очередь высказаться. – Предлагаю создать не просто набережную, а живое пространство, меняющееся в зависимости от времени года и суток. Многоуровневые террасы, спускающиеся к морю. Зоны для активного отдыха и тихие уголки для созерцания. Интеграция природных элементов с современными материалами.