Брок смотрел на Харриса злобным взглядом:

– А родители знают?

– Нет, – сказал Харрис, – не знают, и я думаю, ты не будешь им рассказывать.

– Ну почему же нет? – выговорил Брок, оскалившись. – Пусть вас накажут.

Он собрался уйти уже, как Аора крикнула ему вслед:

– Подожди! – и направилась к нему.

Брок остановился.

– Скажи, почему ты хочешь рассказать им, Брок? – спросила Аора нежным голосом.

– Потому что ты понравилась мне, Аора, и я хотел прокатить тебя на лошади, а ты тут с ним обнимаешься, – выговорил грустно Брок в надежде, что его признания хоть что-то изменят.

– Извини, Брок, но я люблю твоего брата, и если ты сейчас расскажешь родителям, чувства к тебе у меня не появятся, пойми. Но зато меня с Харрисом накажут, и очень жёстко, тебе разве будет легче от этого?

Брок повернулся к Харрису:

– Хорошо, я не расскажу родителям, но взамен ты отдашь мне свой красный алмаз и меч.

– Что? – возмутился Харрис. – Да я тебе сейчас уши отрежу!

– Стой, Харрис! – Аора схватила его за руку. – Отдай ему, прошу, то, что он просит, или ты хочешь, чтоб родители узнали о нас?

Харрис глубоко вздохнул.

– Хорошо, Брок, но только если кто-то узнает, я лично отрежу твой язык и скормлю его волкам.

Брок буркнул что-то и ушёл в дом. Он сел за праздничный стол и задумался.

– Брок! – крикнула Фрейя. – Ты что такой хмурый сидишь?

– Да вот думаю, куда бы повесить череп волка.

Улыбка моментально исчезла с лица Фрейи.

– Череп волка? – удивлённо переспросила она. – Но зачем тебе вешать его?

– Говорят, что они отпугивают незваных гостей. Будь моя воля, я б развесил черепа на всех стенах поместья, но пока мне приходится довольствоваться лишь черепами в своей комнате.

Фрейя с ужасом взглянула на Апенью, а та лишь пожала плечами.

Харрис и Аора пробирались сквозь гущу деревьев их поместья в сторону озера. С самой конюшни он шёл хмурый и не обмолвился с ней ни словом. Отлично зная его характер, чем он дышит, его мысли и переживания, она, желая его подбодрить, с трепетом в сердце спросила:

– Мой волк, почему для тебя так важен этот алмаз?

– Он был моей первой игрушкой, – одновременно с грустью и со злостью выговорил он. – Я не помню, где нашёл его, но когда я его впервые увидел, то сразу же полюбил. Я всюду таскал его с собой, помню, часами смотрел, как маленькие пузыри переливаются глубоко внутри него. Ни один алмаз не похож на него. Отдав его, я словно отрываю частичку от себя.

Аора взяла его за руку.

– Мой волк, я заменю тебе эту частичку, – нежным голосом прошептала она ему в ухо. – Ну, улыбнись уже, прошу тебя, а то я тоже начну грустить.

Харрис улыбнулся, хотя в глазах ещё прослеживалась нотка печали. Он сжал крепко её пальцы, и они побежали в сторону озера, которое было покрыто вечным льдом. Климат Сноуфроста очень суров. Круглый год лежал снег, летом хоть и светило солнце, но сквозь толщу тяжёлых серых туч. За день солнце успевало лишь растопить несколько сантиметров снега, а за ночь его наметало вдвое больше.

Они остановились в середине озера, где множество пузырьков застыло подо льдом, словно беспомощно увязнув в чём-то. Сквозь прозрачную воду виднелись зелёные водоросли, произрастающие из глубины, словно замёрзшие во льду, пленники безвременья под водной поверхностью.

– Брок, – собравшись с мыслями, произнесла Фрейя, – разве можно убивать животных? Это не по-человечески, и это неправильно…

Брок любил, чтоб к его мнению всегда прислушивались, ставили в пример и подражали, поэтому остро воспринял слова Фрейи.

– А правильно спать с дочкой друга отца, а? – перебил её Брок, даже не дослушав до конца.

В зале воцарилась тишина, которую спустя пару секунд нарушил Фолби.