Вовремя вспоминаю о том, что моя же любовница привезёт мне девушку, желающую осчастливить меня, родив наследника. Всё ради денег, безусловно. Кривлю губы и уже хочу отменить эту встречу, потому что стрелки часов медленно подползают к двенадцати, а завтра с утра полно дел, но в ворота звонят.

Заставляю себя подняться на ноги и иду к домофону. Гляжу на экран. Изображение с камеры размазанное какое-то, наверное, из-за того, что моросит дождь, но я вижу Марию, поправляющую свои пружинистые локоны и запуганную девушку, что жмётся, словно её сюда на аркане притащили.

— Заходите. Альба на другой стороне двора, — отвечаю сухо и нажимаю на кнопку автоматического открывания ворот.

Сам спешу в своё любимое кресло. Свет в комнате падает так, что моего лица видно не будет. Нечего там смотреть. Сплошное уродство. Уродство, которое стало наградой, показав, что женщинам доверять нельзя.

Сажусь удобно и закидываю ногу на ногу. Слышу, как цокают шпильки по паркету. Мария никогда не разувается, впрочем, это был мой небольшой фетиш — нравятся женщины на каблуках.

— Как всегда у своего камина… — ворчит Мария. — Можно свет включу?

— Нет! — резко отвечаю я, и девица, что пришла с ней, вздрагивает.

— Лёшенька, не кричи, бога ради. На девочку сегодня коллекторы напали, так она собственной тени теперь боится.

— Ясно.

Мне плевать, по сути, кто на неё напал, и чего она боится. Она пришла сюда ради денег, и если меня всё устроит, то она их получит.

— Здравствуйте! — вздёргивает вверх подбородок незнакомка.

Сразу же отмечаю для себя, что она с характером. Мне проблемы лишние не нужны, поэтому я готовлюсь отказать ей, но Мария, словно чувствует это:

— Лёшенька, посмотри хотя бы на неё больше двух секунд.

И я смотрю. Ничего особенного. Единственное, что привлекает в ней — волнистые волосы цвета мокко, достигающие лопаток. Взгляд цепляется за серое пятно в районе виска: либо так падает свет, либо это последствия встречи с коллекторами. И если это второй вариант, то они пожалеют, что родились на свет. Кем бы ни была девчонка, и для чего бы она ни взяла эти деньги — бить женщину последнее дело. Мои люди непременно найдут их. У Олега, бывшего боксёра и моего приятеля, есть куча отличных бойцов, мечтающих набить кому-нибудь морду или сломать пару рёбер.

— Вот! Уже прогресс! Ты смотришь на неё дольше минуты! Лёша, она тебе подходит. Сто процентов.

Я замечаю, что девушка опускает голову. Она теребит пальцы рук, значит, нервничает. И это хорошо, потому что будь она уверена в себе, этакая охотница за золотом, я бы сразу прогнал её.

— Вы простите, я зря пришла… Не следовало соглашаться на всё это…

У девушки довольно приятный голос, но голова кругом от него не идёт. Я вырос из подросткового возраста уже давно. Раньше вполне себе мог приударить за ней, а сейчас…

— Так почему же вы всё ещё стоите тут? — спрашиваю, и она широко распахивает глаза и смотрит на меня. — Я умею разговаривать с незнакомыми людьми, не стоит удивляться.

— Я просто не знаю, что делать… Если я уйду, то уже завтра меня могут убить коллекторы, впрочем, я зря всё это говорю, потому что не хочу давить на жалость. Простите! У меня кружится голова, я говорю ерунду всякую. Простите…

Она разворачивается на месте, и я замечаю, что она босиком. Разулась, в отличие от Марии, значит, девочка скромная.

— Стойте!

И какой чёрт дёрнул меня остановить её? Девушка оборачивается, и я понимаю, что серое пятно было не игрой света.

— Завтра утром за вами приедет машина. Вам хоть есть восемнадцать?

— Д-д-да… — начинает заикаться она и скрещивает руки на груди.