Алиса бесшумно приблизилась к кровати, стараясь не потревожить хрупкий покой умирающей. Она опустилась на деревянный стул возле изголовья, его ножки скрипнули под её весом в тишине комнаты. Взяв в руки глиняный кувшин с водой, она смочила чистую льняную тряпицу и осторожно приложила к потрескавшимся губам Элизы. Холодная влага заставила старую женщину слегка вздрогнуть, но она не открыла глаз.

Алиса поправила подушки за головой кормилицы, стараясь придать ей более удобное положение. Её пальцы дрожали от переполнявших её эмоций – страха, печали и странного предчувствия чего-то неотвратимого. Элиза была единственной матерью, которую она знала, единственным человеком, который показывал ей безусловную любовь в этом холодном замке.

– Элиза, – прошептала Алиса, её голос едва слышен в тишине. – Я здесь. Ты не одна.

Молчание затянулось, нарушаемое только неровным дыханием больной и потрескиванием свечного воска. Алиса взяла в свои руки холодную ладонь Элизы, поражаясь тому, как она похудела – кожа стала тонкой, как пергамент, а кости выступали острыми углами. Когда-то эти руки были сильными и тёплыми, они утешали её после кошмаров и нежно расчёсывали волосы перед сном.

Внезапно глаза Элизы распахнулись с поразительной ясностью, словно туман рассеялся, обнажив пронзительный взор. Её высохшая рука выстрелила вперёд с неожиданной силой, железной хваткой схватив запястье Алисы. Девушка вскрикнула от неожиданности и боли – пальцы старой женщины впились в её кожу с отчаянной решимостью.

– Ты… ты должна знать, – хрипло прошептала Элиза, её голос был едва слышен, но в нём звучала такая настойчивость, что Алиса замерла. Каждое слово давалось умирающей с мучительным усилием, но её глаза горели лихорадочным огнём. – Время… время пришло… Больше не могу… молчать…

– Элиза, что ты говоришь? – Алиса попыталась высвободить руку, но хватка кормилицы была удивительно крепкой. – Тебе нужно отдыхать, сберечь силы…

– Нет! – Голос Элизы стал резче, в нём звучала паника. – Слушай меня… слушай внимательно… Ты не… не дочь Луки. Никогда не была.

Слова ударили Алису, словно ледяная вода. Она почувствовала, как земля уходит из-под ног, а разум отказывается принимать услышанное.

– Что? О чём ты говоришь? Конечно, я его дочь. Он мой отец, ты сама…

– Ложь! – Элиза с трудом приподнялась, её изможденное лицо исказилось от боли и отчаяния. – Всё это… ложь! Ты последняя… последняя из клана Теневых Роз. Твоя мать… твоя настоящая мать была Розали из древнего рода…

Алиса почувствовала, как комната начинает кружиться вокруг неё. Теневые Розы – это имя она слышала в детстве, в шёпоте слуг, в обрывках разговоров, которые замолкали при её появлении. Говорили, что это был могущественный клан, исчезнувший много лет назад при загадочных обстоятельствах.

– Элиза, ты бредишь от болезни, – Алиса попыталась сохранить спокойствие, но её голос дрожал. – Теневые Розы – это просто легенда…

– Он уничтожил их всех! – Элиза с невероятным усилием села на кровати, её глаза наполнились слезами. – Лука… он устроил резню. Сотни людей… сотни невинных душ… Твоих родителей, твоих братьев, твоих дядей и тёток… Всех, кто носил кровь Теневых Роз. Только ты… только ты выжила, младенец, спрятанный твоей матерью…

Алиса попыталась встать, но ноги не слушались. Холодный пот выступил на её лбу, а сердце билось так быстро, что она боялась потерять сознание.

—– Нет… нет, это невозможно. Лука не мог… он добрый ко мне, он никогда не причинил мне вреда…

– Потому что он не знает! – Элиза схватила Алису за плечи своими трясущимися руками. – Он думает, что ты его бастард от какой-то служанки. Я… я солгала ему, когда принесла тебя в замок. Сказала, что ты дочь одной из его любовниц, умершей при родах. Он поверил… он поверил, потому что ты была слишком мала, чтобы он мог распознать в тебе черты Теневых Роз…