Каин, воспользовавшись мгновением замешательства врагов после смерти их товарища, нанёс решающие удары. Последний убийца упал, и воин бросился к Алисе.

– С вами всё в порядке? – спросил он, хватая её за плечи.

Алиса подняла на него глаза, полные ужаса и непонимания.

– Я убила его, – прошептала она. – Я убила человека… тенями.

– Вы защищались, – сказал Каин твёрдо. – И да, у вас есть способности к магии теней. Это наследство вашего клана.

– Но как это возможно? Я никогда раньше не…

– Сила пробуждается в момент крайней опасности, – объяснил он, оглядывая мёртвых убийц. – Ваша кровь наконец проснулась.

Алиса посмотрела на портрет своей матери – Изабеллы, последней королевы Теневых Роз. Теперь она понимала, почему глаза женщины на холсте казались такими знакомыми, почему её собственные сны были полны огня и крови. Это были не просто кошмары – это были воспоминания, передавшиеся ей через кровь.

– Нам нужно уходить, – сказал Каин, вытирая меч об одежду одного из убийц. – Если они нашли вас здесь, значит, во дворце есть предатель. Никто больше не в безопасности.

Но Алиса не двигалась. Она смотрела на портрет матери, которую никогда не знала, и чувствовала, как внутри неё растёт что-то тёмное и опасное – жажда мести против человека, который убил её семью и лгал ей всю жизнь.

Тени в галерее всё ещё шевелились в ответ на её эмоции, и Алиса поняла, что её жизнь изменилась навсегда. Она больше не была наивной принцессой, не была дочерью короля Луки. Она была последней из Теневых Роз, наследницей древней и опасной магии. Но она хотела получить подтверждение догадок из первых уст.

И у неё были счёты с тем, кто украл у неё всё.

Холодные каменные коридоры замка встречали Алису безмолвным эхом её босых ног, когда она торопливо направлялась к покоям Элизы в предрассветных сумерках. Мрачные факелы бросали дрожащие тени на почерневшие от времени стены, создавая иллюзию движения в каждом углу. Её длинная ночная сорочка из тонкого льна развевалась за спиной, словно призрачные крылья, а сердце билось с такой силой, что казалось, готово вырваться из груди. Странное беспокойство охватило её среди ночи – не обычный кошмар, а что-то гораздо более глубокое и тревожное, словно невидимые нити тянули её к умирающей женщине. Ведь только она могла знать правду о ее происхождении.

Тяжёлая дубовая дверь в покои Элизы была приоткрыта, и оттуда струился слабый свет единственной свечи, смешиваясь с удушающим ароматом лекарственных трав. Воздух в комнате был пропитан запахом приближающейся смерти – сладковатым, тяжёлым миазмом, который заставлял желудок сжиматься от отвращения. Алиса переступила порог и замерла, поражённая ужасающими переменами в облике своей кормилицы.

Элиза лежала на узкой кровати, её некогда полное и розовощёкое лицо превратилось в маску из натянутой на кости кожи. Глубокие морщины прорезали её лоб, словно борозды на вспаханном поле, а губы потрескались и побелели от обезвоживания. Когда-то крепкие руки, которые качали маленькую Алису и заплетали её волосы, теперь походили на птичьи лапки – тонкие, с выступающими венами и пятнами старческой пигментации. Редкие седые волосы разметались по подушке, создавая ореол вокруг изможденного лица.

Дыхание Элизы было поверхностным и прерывистым, каждый вдох давался с мучительным усилием. Её грудь едва поднималась под истончившимся одеялом, а временами казалось, что дыхание совсем останавливается, прежде чем возобновиться с хрипящим звуком. Таинственная болезнь пожирала её изнутри уже несколько недель, и никто из лекарей не мог объяснить её природу или предложить лечение.