Подобные инциденты были довольно распространены во время войны во Вьетнаме, несмотря на то что в ходе расследования были сделаны противоположные выводы. Данные случаи отличались лишь масштабами убийства мирных жителей и наличием или отсутствием таких дополнений, как нанесение увечий и изнасилования (см.: [Gibson 1986: 133–151, 202–203; Turse, Nelson 2006], www.latimes.com/vietnam). Как минимум все это представляло собой разрушительные оргии и вандализм в экстремальных масштабах. Учитывая специфику партизанской войны, условия для возникновения наступательной паники присутствуют часто. К ним относятся длительный период напряженности/страха, когда где-то рядом скрывается враг, но при этом есть серьезные подозрения, что обычная обстановка и мирное население являются прикрытием для внезапных нападений; действия по продвижению в этой опасной зоне, порождающие фрустрацию и ожидания, что враг вот-вот будет застигнут, и выступающие в качестве спускового крючка в ситуации, когда кажется, что это уже произошло; наконец, яростные разрушительные порывы. Регулярные войска, сражающиеся с партизанами, несут основные потери, когда их застают врасплох, хотя, когда они действительно настигают партизан, благодаря превосходству в вооружении им обычно удается одержать легкую победу. Именно легкость победы над врагом, которого приходится долго искать, способствует трансформации напряженности/страха в бешеный приступ наступательной паники. Тем более так происходит в ситуациях, когда оказывается, что противник вообще отсутствует, а вместо него обнаруживается лишь несколько беспомощных жертв, которые ассоциируются со стороной неприятеля – именно в этом качестве и выступили женщины и старики в Май Лай и женщина, находившаяся в пикапе, который на скорости удирал от полиции в Лос-Анджелесе.

Наступательная паника характерна для большинства инцидентов, связанных с насилием со стороны полиции, которые провоцируют публичные скандалы. Классическим примером является избиение чернокожего Родни Кинга в Лос-Анджелесе в 1991 году (см.: www.law.umke.edu/faculty/projects/ftrial/lapd). Сначала полиция гналась за автомобилем Кинга, превысившим скорость до 115 миль в час [185 километров в час], на протяжении восьми миль по магистрали и городским улицам. После того как по рации было запрошено подкрепление, к концу погони, когда Кинга удалось загнать в тупик позади жилого дома, на месте оказался 21 полицейский. Последние три с половиной минуты задержания были запечатлены на знаменитой любительской видеозаписи. Патрульные находились в возбужденном и напряженном состоянии после погони на большой скорости, их гнев усилился из‑за отказа Кинга повиноваться сигналам их сирен и остановиться, а также благодаря решимости победить в этой гонке и заставить Кинга повиноваться. Далее оказалось, что в преследуемой машине находились двое молодых чернокожих мужчин: один из них, сидевший на пассажирском кресле, согласился, чтобы его задержали, а другим был собственно Кинг – крупный мускулистый человек, которого полицейские приняли за бывшего заключенного, судя по его накачанному «телу уголовника»; кроме того, полицейские полагали, что он находится под воздействием наркотика «ангельская пыль». Но и на этом погоня не закончилась. Кинг не соглашался, чтобы его задержали, и устроил непродолжительную контратаку, бросившись на одного из правоохранителей; в этот момент его сбили с ног четверо полицейских с помощью своих дубинок и электрошокера, посылающего разряд высокого напряжения. Избиение дубинками продолжалось еще 80 секунд – именно этот фрагмент инцидента запечатлен на видео, – пока Кинг не был полностью обездвижен, а полицейские не приготовили свои автомобили к отъезду. Наиболее активный полицейский – тот самый, на которого напал Кинг, – нанес ему 45 ударов дубинкой