Моревна показала рукой на треснувшую деревянную посудинку, подвешенную на верёвочке к высокой перекладине. От ветра посудинка покачивалась, но Рута, тщательно прицелившись, всё равно попала по колобашке стрелой с первого раза.

– Ловко! Гляжу ты боевая, не то, что некоторые, – совсем оттаяла Моревна и неодобрительно качнула шипами венца в сторону красной замученной Заряны. Та ещё только закончила бежать и никак не могла отдышаться. – Обычно те, кто умеет колдовать, думают, будто в сражении всё решает волшба. Но иногда вражину следует просто хорошенько отдубасить!

– Почему бы нет, я с удовольствием! – нашла родственную душу Рута и, опять прицелившись, загнала стрелу прямо в выдолбленное нутро колобашки. – Эх, жалко нет наконечника. Не втыкается.

– Будет тебе наконечник. Только не для этой стрелки, а просто от меня на память, – сказала вдруг богатырша и, покопавшись в мешочке на поясе, протянула девочке странный с виду наконечник. Непривычно длинный, с кисть руки, узкий и слегка прозрачный.

– Он не из железа? Это камень или кость? – принимая и рассматривая подарок, спросила Рута.

– Никогда не видела перунову громовую стрелу? – удивилась Моревна.

– Только про них слышала. От матушки, она их не любила, но не объясняла почему.

– Коли матушка твоя творила зло, ей было чего опасаться. А пользоваться перуновой стрелой так – попадёшь ею в нечисть из лука, вражину разорвёт на части. Просто кольнёшь легонько кончиком – не убьёшь нечисть, но обездвижишь. Думаю, пригодится тебе стрелка в будущих странствиях.

– Благодарствую! – низко поклонилась восхищённая Рута.

– И не забудь приготовить к следующему занятию штаны, – велела богатырша и, хлопнув тяжёлой ручищей ученицу по плечу, отошла и занялась другими девочками. Больше внимание дочке ведьмы учительница в тот день не уделяла, что показалось Руте даже обидным.

– Очень много о себе эта Моревна воображает, – принялась недобро бубнить Заряна за ужином.

На занятиях она отличилась тем, что натягивая неправильно, из-за уха, тетиву, получила по нему сильный удар и теперь ходила с распухшим и красным. И, конечно, смех над собой Заряна не выносила, поэтому никак не успокаивалась:

– Какая же это учительница, коли ей, как и Липе, шестнадцать! Старше меня всего-то на один год! – продолжала она возмущаться.

– Да? – изумилась Рута, прекратив хрустеть солёным огурцом. – Тогда она мне ещё больше нравится!

– А почему бы не учительница, коли заслужила? Воюет с малых лет, а война делает взрослым быстро. Сколько Моревна самолично разных чудищ уничтожила, нам с вами и не снилось, – с укором прозвенел голосок Позёмки, после чего Заряна нехотя кивнула и замолчала.

– Я слыхала, сегодня ночью богатырша отправляется в лес. С Бером и его учениками, – тоже вдруг решила пожаловаться обычно сдержанная Липа. – Небось меня не позвали, хотя уже весной заканчиваю школу и начинаю странствовать во славу Ордена со спутником.

– Счастливая, – вздохнула Морошка. – А нам с сестрёнкой до самостоятельной жизни страсть как далеко!

– Липочка, когда ты уедешь, я буду сильно скучать! – вскочила и бросилась обнимать девушку Лушка, словно они уже прощалась. Липа в ответ тоже принялась тискать, а потом и щекотать маленькую ягиню. Чуть помедлив, к ним полезла щекотаться и Морошка.

Но Рута их весёлой вознёй не заинтересовалась. Уставилась на тёмное окно, за которым хлестал пусть невидимый, но шумный, а значит сильный дождь. Ещё с утра осенний день только хмурился, а к вечеру непогода разыгралась, грозя затяжными дождями, после которых придёт полузимник с первыми заморозками. Как же теперь темно и страшно в залитом дождём лесу, тем более что Бер собирается завести учеников в непролазные буреломы.