На следующее утро в травницкой собрались уже все ученицы, видно старшие вернулись ночью.

– Поймали злыдня? – тут же пристала Рута к Липе, которая ей нравилась больше ворчливой Заряны. – Иль не вышло?

– Целых трёх поймали, и как только домовой их в избу допустил, – принялась рассказывать Липа, одновременно накладывая на ломоть хлеба мазуню. Толстым слоем, видать любила покрошенную редьку, смешанную со сладкой па́токой. – Злыдни окаянные на обитателях хутора верхом уже ездили, а домовой дедушка почти зачах от переживаний.

– Спросить хочу – домового не раз видела, банника тоже, а какой из себя злыдень? – Рута даже отодвинула от Липы горшочек с мазуней, чтобы девушка не ела, а рассказывала.

– Похож на злобного нищего в лохмотьях, только увидеть его просто так нельзя. Потому что не просто нечисть, а злой дух. Теперь дай мне спокойно поесть, – потянулась Липа за горшочком, но дочь ведьмы только вцепилась в него крепче.

– И как вы тогда злыдней разглядели?

– Вестимо как, через ведьмин камень, – не выдержала Заряна. Сначала отняла у Руты мазуню и поставила перед Липой, потом ненадолго вышла из травницкой. Вернулась, держа на ладони плоский и узорчатый зелёный камень с довольно большой дырой в середине.

– Куриный бог? Какой красивый! – восхитилась Рута. – Матушка всегда вешала в курятник, от лис, правда наш был обычный голыш с дыркой.

– Это не куриный бог, – принялась важно поучать Заряна. – Особенный амулет. Такие Кипрея из камня-змеевика делает, тот хорошо впитывает и хранит волшбу. Кипрея амулет заговаривает, после чего можно видеть духов и нежить в их истинном обличье. Уже трухлявым пеньком или кочкой болотной не прикинутся!

– Ловко! – завистливо пробормотала дочка ведьмы. – Я бы тоже от такого камушка не отказалась.

– У нас у всех есть, и у тебя будет. Когда начнёшь выезжать на задания, – успокоила Позёмка, красиво взмахнув белыми пушистыми ресницами.

– Быстрей бы. Вот уж повеселюсь, погоняю нечисть вволю! – обрадовалась Рута, и Заряна опять взялась её воспитывать:

– Не ради веселья ворожейской премудрости учишься! И с кровожадными тварями лучше не шутить, хорошенько это запомни!

Но беспечная ещё по малолетству Рута лишь отмахнулась. Нетерпеливо повернулась опять к Позёмке.

– Расскажи теперь ты! Как съездила с Альдоной?

– Если переживаешь за проклятое дитя, в трёх окрестных деревнях ребятишки не пропадали, – произнесла живая снегурочка своим нежным, звенящим голоском. – То ли я встретилась с обычной маленькой лесавкой, то ли девочка не из наших краёв. Ведь по кромке леса проходит большая дорога, сколько семей туда-сюда проезжают.

– Одного не пойму – это зачем же родичам собственное чадо проклинать? – задумчиво произнесла дочка ведьмы.

– Чаще всего по дурости, – неодобрительно поджала губы Заряна. – Бывает, кричит дитя день и ночь без умолку, либо шалит не в меру, если уже бо́льшенький, вот замученная баба и брякнет в сердцах – чтоб тебя леший взял! Тот и забирает обещанного ему ребёнка в лесавки или лешачки.

– Зато если лесавка не истинная, не от блуда лешего и кикиморы, стать обратно человеком такой ребёнок может, – подхватила вошедшая в комнату Дайва, видно услышавшая часть разговора. – Надо над проклятым либо провести обряд, либо заставить выпить особое зелье. Пожалуй, такое зелье мы с вами сегодня и сварим. Ночью Бер мальчишек в лес ведёт, будет учить не плутать в чаще в темноте. Вдруг им попадётся та странная лесавка, которую не испугал оберег от нечисти на Позёмке.

И день пошёл своим чередом. Сварив все вместе зелье, девочки отправились к Кипрее заниматься рунами, но тут уже у каждой было собственное задание. Рута, например, пока продолжала запоминать и училась правильно рисовать магические символы.