Плюнув на все увеличивающееся отставание от графика продвижения, застопорили ход и начали срочное переформирование группы расчистки пути. Корабли, потерявшие оснастку, уходили за линию, образованную позицией двух последних пар с уцелевшими тралами. Одновременно готовили к установке запасные носовые ограждения взамен потерянных и скидывали с кормы резервную «сбрую». Ее монтажные концы сразу перекидывали на соседа и вытравливали канаты до главных тросов лебедками.

Воспользовавшись остановкой, «взмыленным» «Невкам» приказали передать свои тралы на прорыватели. Как показала практика, толку от них на волне да в такой толкотне все равно не было. Не вытягивали, только путаясь под ногами. А как полноценные эсминцы вполне могли пригодиться уже скоро. Едва управились. Голова колонны дала ход, не дожидаясь окончания перевооружения, потянувшись за сохранившимися с самого начала двумя парами и примкнувшими к ним еще двумя прорывателями, успевшими заменить все, что требовалось.

Одновременно вперед тральщиков выдвинули суда-маяки, поскольку по счислению приближались к отмелям восточного берега пролива Урага. После возобновления движения их задачей стало своевременное обнаружение мыса Исоне, не доходя которого предстояло повернуть на восемь румбов влево, чтобы обогнуть утыканный пушками мыс Каннон, не задев обширных отмелей вокруг мыса Фуцу.

Хозяев уже точно разбудили. Справа по борту за стеной дождя периодически мелькали тусклые отсветы. Это могли быть только лучи боевых прожекторов, обшаривавших пролив. Где-то в том направлении высились скалы мысов Сенда и Томозаки с их батареями. До них было около двух миль, так что имелись все шансы и под их огонь угодить, несмотря на непогоду и ночную пору.

Пока головные медленно втягивались во вновь пробиваемый канал, остальные «нервно курили» ожидая своей очереди. При этом ежесекундно ждали начала обстрела и новой атаки. И дождались того и другого, причем довольно скоро, еще до того, как тоже дали ход. Первыми подверглись нападению прорыватели № 12 и 11, уходившие левым разворотом на замену трала. Их обстреляли с западных румбов. Видели три или четыре четырехтрубных истребителя, работавших по высокобортным судам артиллерией. Но пусков торпед отмечено не было.

Все произошло так быстро, что ни один из наших пароходов даже не успел ответить. Японцы слишком быстро пропали из вида. А потом почти сразу застучали частые выстрелы миноносных пушек уже в стороне конвоя.

Спустя минуту эти прорыватели, все еще продолжавшие разворот, снова увидели своих обидчиков, едва подсвеченных только что раскрывшимися осветительными ракетами. Белесый свет люстр, выпущенных с наших эсминцев, буквально вяз в слишком насыщенном влагой ночном воздухе. К тому же их парашюты быстро сносило в совсем невыгодном для нас направлении. Этот чертов ветер явно подыгрывал самураям, загоняя «светильники» в самую гущу зажатого минами каравана. Тем не менее с высоких палуб и мостиков смогли разглядеть, что японцев оказалось не четыре, а целых шесть.

Сразу обозначилась и еще одна серьезная угроза. Судя по всему, эти «светлячки» в мрачном небе разглядели и с берега, откуда донесло скороговорку современных скорострелок (в том числе и среднего калибра), а чуть погодя и тяжкий рокот залпа чего-то весьма серьезного. Почти сразу прилетели и снаряды, к удивлению многих, с жутким грохотом начавшие баламутить воду довольно далеко на юго-западе. Всплесков даже не видели, но интенсивность огня весьма впечатляла.

И это явно было только начало. Пристреляться, учитывая настильность траектории современных патронных пушек, наличие судов для корректировки под боком и близость берега, много времени не займет. В любом случае, это будет быстрее, чем удастся сдвинуть с места всю нашу смешавшуюся армаду.