–Это аж почти в три раза. – Всё ещё разглядывая здания, удивилась Николь.

Николь и Джейкоб зашли в кафе, расположенное на первом этаже одной из высоток. В заведении было задымлено. Поднимающийся вверх сигаретный дым коптил потолок. В новой Америке не было запрещено курить в общественных местах.

Их встретила девушка, одетая в рубашку и фартук, сказав им: «Добро пожаловать!».

–Ну, рассказывай, как тебе это место? – Джейкоб принёс две чашки кофе и уселся в кресло с высокой спинкой.

–Здесь красиво, правда, из-за дыма некомфортно.

–Я в целом об этом месте.

–Я думала, ты мне скажешь, где мы, или, когда мы. Ты же умный. Почему тут все какое-то…другое?

–Я сам ничего не понимаю. В пятницу только всё было как обычно, а в субботу я проснулся совершенно в другом доме. Подумал сначала, что я переночевал у Дилана или Юрия. Потом спустился вниз, а там сидит папа и говорит, что мы уже десять лет как живем не на «северо-западе». А потом ещё выяснилось, что я бейсболист. Ещё со мной разговаривают мои часы, тостер и музыкальный автомат. Представь, будто в этой технике заперт живой человек. А часы вообще меня домогаются, благо рук у неё нет. С тобой электроника разговаривала?

–Нет, со мной, слава богу, часы не разговаривают, а то бы я совсем двинулась бы. Я вообще, когда проснулась, не могла понять, что происходит. Всё в доме какое-то ретро. И главное мама вела себя так, будто это норма. Я подумала, что это какой-то прикол и побежала к соседу. Но, во-первых, сосед был совсем другим человеком, а он утверждает, что живет в нашем районе уже двадцать лет. Но что самое ужасное, в его доме тоже было всё, как и у нас. Ты у школы сказал, что пока хочешь играть роль того, кого заменяешь. Ты считаешь, что ты на месте какого-то другого человека?

–Да, потому что, все люди вокруг воспринимают меня как другого Джейкоба. Меня будто с кем-то поменяли. Только я не знаю где другой я. Представь, как будет забавно, если мы в действительности поменялись местами, тот «Джейкоб – бейсболист» на моём месте, и тоже ничего не понимает.

–Ничего забавного.

–Я вообще эти дни обдумывал разные теории происходящего. От того, что кто-то отправился в прошлое, и накосячил там так, что всё поменялось, до того, что меня похитило ФБР и всё это эксперимент с симуляцией, и всё происходящее это сон. И сплю я сейчас где-нибудь глубоко в подземном бункере. А так, точно я ничего не знаю. Меня только смущает, почему только мы с тобой помним прошлую жизнь, а для всех других всё происходящее норма. Я только успел выяснить, что здесь есть АСАП Рокки, только тут он почему-то «Шустрый», и поёт блюз. Ещё из рассказа музыкального автомата я понял, что здесь какой-то культ ядерной энергии.

–Музыкальный автомат?

–Да. Не забывай, что я говорю с электроникой. А у тебя получилось что-нибудь выяснить?

–Не много. Единственное что мой папа полицейский.

–Кстати да. Мой папа стал врачом. Ещё раньше был военным. Мой настоящий папа раньше даже оружия в руках не держал.

–Ещё я раньше в волейбол играла, но потом получила травму. У меня есть несколько кубков в комнате. Допустим, если я тоже на месте какой-то другой Николь, то хорошо, что она получила травму. А то я вообще даже мяч перекинуть через сетку не смогла бы, и была бы сейчас прям как ты. А ещё в компьютере у меня был дневник. Там описаны события, происходившие несколько лет назад, как раз, когда я в волейбол играла. Там про тебя написано. Ты там описан как последний козёл. Ты меня за задницу щипал… А, кстати, в субботу утром мама спросила, с кем я была, и когда я сказала, что с тобой, она начала ругаться. Сказала, что ты хулиган, неуч и малолетний преступник.