«Кофе пьёт? – поймала девушка непрошеную мысль. – По цвету очень похоже. Откуда у обычных матросов такой дорогой напиток? Лабель платит хорошо или пособие получше нашего? – Осеклась: – Не моё это дело. И на моём корабле будем потом пировать».

Словно почувствовав взгляд Лики, моряк залпом допил из своего стакана и, потушив окурок, скрылся в каюте. Вернулся через пару минут: уже одетый, причёсанный и с блестящей от воды кожей.

Лика засмеялась. Ей внезапно захотелось поприветствовать этого человека, но она сдержалась и продолжила улыбаться, уже глядя на ровное, спокойное море. Несмотря на то, что голова едва терпимо болела, а на душе скребли кошки, в небольшом её уголке сделалось очень хорошо.

«Живой. Пьёт кофе, курит и смотрит на море полураздетый, под январским белым солнцем. А потом облачается в форму и – сама суровость, ходячая обязанность. Я, что ли, так же выгляжу? – удивилась Лика. И тут же подумала: – Не выгляжу. Меня такой никто не видит. Даже мама. Даже Эрнест. Некогда расслабляться!»

Она выпрямилась, в последний раз потянув носом морской воздух, и направилась в рулевую рубку, полная намерений отвести корабль в чётко запланированное время – четыре часа утра.

– Двадцатое января тысяча девятьсот шестьдесят пятого года. Четыре часа одна минута утра. Корабль «Зимний пик» готов к отплытию из порта Пироволла. Команда, даю время на приготовление и завтрак!

Рация отозвалась сразу же:

– Чёрт, будто и не спали. Доброго утра, мисс Мельтц. Готовность в течение десяти минут.

– Я уже в камбузе, и нажарил на завтрак овощей. Шевелитесь, ребята! Мисс Мельтц, подойдите, я и вам положу.

– Мне некогда, но спасибо, Пэл, – Лика соврала: не хотелось сталкиваться со всей командой после вчерашнего инцидента.

– А я вам в рубку принесу.

– Подождите!

Но вскоре за дверью послышались шаги кока, а следом раздался стук в дверь. Лика, нервно выдохнув, открыла и тут же натянула улыбку, надеясь, что расспрашивать ни о чём её не будут.

– Нате. Кабачки и картошка. – Старик передал девушке в руки миску, еда в которой пахла так аппетитно, что у Лики заныло в желудке. – Вся бледная вы. Питаетесь солнечным светом, да?

– Ага, – выдавила Лика.

– В январе, – с сомнением покачал головой кок. – Никаких витаминов от солнца. – И, выскользнув за дверь, сказал: – Не буду мешать. Плывите, мисс Мельтц.

– Я ценю вашу заботу, Пэл. – Кивнула девушка и, ругая себя за нарушение рабочего этикета, за пару минут не оставила в тарелке ни крошки. – Объедение!

– Я рад, что вам нравится. – Раздался голос из рации. Лика побагровела от стыда, но сказала:

– Благодарю. Команда «Зимнего пика», кто уже на посту?

– Халим.

– Гольд.

Из рации поочерёдно посыпались отчёты моряков, видимо, тоже завтракающих и собирающихся наспех. Когда Лика убедилась, что вся команда готова к отплытию, она объявила:

– Четыре часа десять минут утра. Отправляемся. – Она назвала координаты и принялась давать указания по отшвартовке. Руки привычным движением легли на штурвал. Боковым зрением девушка увидела, как отплывает «Гринч». Видимо, Лабель заблаговременно всё подготовил.

Она проводила взглядом чужой корабль и, неожиданно для себя самой, в душе пожелала ему счастливого пути. И была уверена: они с Лабелем ещё увидятся. И даже пожмут друг другу руки. Главное – без личных разговоров.

Закралась мысль: «Захочет ли он снова со мной говорить?» И следом – другая, язвительная: «А не всё ли равно?»

Вода до острова Хирт была спокойной, с небольшими волнами, и вести корабль виделось сущим удовольствием. Лика не отнимала ладоней от штурвала и наслаждалась таким нужным ей одиночеством. До тех пор, пока в рулевую рубку не постучались.