Через силу я делаю глоток вина.

По спине пробегает тепло, вызывая приятные мурашки. Краем глаза я вижу, как меняется выражение лица Марии, как опускаются уголки ее губ. Бросив взгляд в другую сторону, я замечаю, что глаза Энджи мечутся между мужчиной у меня за спиной и мной.

– Игнорируешь меня в моем же баре? – его дыхание ласкает мое ухо, и я закрываю глаза, борясь с дрожью. – Не очень-то вежливо с твоей стороны.

Я виновато смотрю на Марию, а потом, с тяжелым вздохом, обращаюсь к мужчине, который ждет моего ответа:

– Я не знала, что это твой бар.

Я отворачиваюсь, надеясь, что он отойдет, но он так и стоит на месте – да так близко, что я коленями упираюсь в его бедра. Наши взгляды встречаются, и от его ледяных голубых глаз в груди становится тесно.

– Ты многого обо мне не знаешь, – он наклоняет голову. – Но это можно исправить.

В голове прокручиваются все наши встречи.

– Это ты нас впустил, когда вышибала нас отфутболил?

Правый уголок его губ приподнимается.

– И это ты был тайным поклонником, который заказывал нам напитки?

Он наблюдает за мной, беззаботно убрав руки в карманы – почти как в момент нашей первой встречи.

– Ты хочешь, чтобы я сказал «да»?

– Я бы хотела, чтобы ты сказал правду.

– Так неинтересно.

– Венди, – голос Марии прорезает воздух, отвлекая меня от диалога. – Может, ты познакомишь нас со своим… другом?

– Я бы не назвала его другом. Мария, Энджи, это Джеймс. Джеймс, это Мария, – гримасничаю я и указываю в ее сторону, игнорируя легкое бурчание в животе. – И Энджи.

– Здравствуйте, леди, – приветствует он, не сводя с меня глаз. – Рад познакомиться.

– О, поверь, это взаимно, – вклинивается Мария.

Столь безвкусная фраза вызывает тошноту, но я все равно жду, когда Джеймс переключится на Марию и поймет, что здесь есть девушка, которая созрела и готова к близости. Я всегда считала, что мужчинам нравятся легкие мишени. Но что касается меня… Я, конечно, не стану лукавить, утверждая, что его интерес мне неприятен, но вот кем я себя точно не назову, так это уверенной в себе девушкой.

Но даже несмотря на это, глаза Джеймса прикованы только ко мне.

Я тоже не отвожу взгляда, боясь потерять то, что еще даже не получила.

В воздухе витает напряжение. Я высовываю язык, чтобы облизать пересохшие губы, и его томные глаза опускаются к моему рту.

Энджи прочищает горло.

– Значит, – начинает она, – ты владелец клуба?

Его взор задерживается на мне, но потом наконец-то отрывается и обращается к Энджи. Такое чувство, что я лет сто не дышала, и теперь моя грудь наполняется воздухом. Я смотрю на Марию, но та избегает моего взгляда. Губы ее сжаты, спина напряжена.

Отлично.

– Можно и так сказать, – отвечает он. – Надеюсь, вам здесь нравится?

– Над напитками не мешало бы поработать, – щеки Энджи розовеют, она усмехается.

– Серьезно?

Джеймс подходит ближе – я чувствую, как меня окутывает его тепло. Как только его рука опускается на спинку моего стула, он кивает, и бармен с белым полотенцем на плече, которое резко контрастирует с его смуглой кожей, тут же торопится к нам.

– Сэр?

– Похоже, Керли, наши гостьи не оценили напитки.

Я наблюдаю, как напрягаются широкие плечи Керли, и почему-то меня охватывает колючее чувство тревоги. Как будто это важно – сказать Джеймсу, что с напитками все хорошо, а Энджи просто пошутила. Или, может, мне просто хочется снять напряжение, которое все еще исходит от жутко молчаливой Марии.

– Напитки потрясающие, – успокаиваю я. – Они идеальны, Джеймс. Энджи просто дразнится.

– Ты уверена? – он переводит взгляд на меня.

Я киваю, и он снова поворачивается к Керли:

– Эти леди – самые важные гости, понял? Денег с них не бери и давай им все, что они попросят.