– Понял, босс, – кивает Керли.

– Тогда мне повторить! – хихикает Энджи. – А вы будете, девочки?

Джеймс уже повернулся ко мне. Его взгляд настолько пронзительный, что без труда проникает мне в грудь.

– Не стоило этого делать, – протягиваю я.

Он улыбается.

– А я ничего и не делаю, – его рука поднимается и убирает с моей щеки прядь волос. Это прикосновение настолько нежное, что в животе просыпаются бабочки. – Мне важно, чтобы ты ни в чем не нуждалась, дорогая.

В глубине живота вспыхивает жар. Я сопротивляюсь желанию потереть бедра друг о друга: не хочется показывать, какое влияние он на меня оказывает, не хочется, чтобы этот незнакомец понял, что его слова не раздражают и не вызывают отвращения, а только возбуждают.

Его ладонь проскальзывает в мою. Он подносит мою руку к губам и оставляет на тыльной стороне ладони нежный поцелуй, от которого сердце почти замирает.

– Подари мне свидание.

По руке пробегают мурашки. Где-то на заднем фоне, слева от меня, я слышу вздох, но не могу сосредоточиться, потому что все, что связано с этим мужчиной, засасывает меня, как водоворот. Как параллельный мир, где все звуки стихли и слышен только голос Джеймса.

Меня переполняет волнение.

– Хорошо.

Он смеется, и от его обезоруживающей улыбки перехватывает дыхание. Но прежде чем он успевает сказать что-то еще, молодой человек, тот самый, который впустил нас в бар на прошлой неделе, подбегает к нему и шепчет что-то на ухо. И тут же поведение Джеймса меняется, радость исчезает с его лица. Он кивает и поворачивается ко мне.

– К сожалению, мне нужно уладить кое-какие дела, – подняв наши переплетенные руки, он прижимает их к своей груди. – Ты ведь не уйдешь, не попрощавшись?

Я качаю головой, не в силах подобрать слова.

Джеймс проводит большим пальцем по моей щеке.

– Хорошо, – бросив взгляд в сторону Энджи и Марии, он коротко кивает. – Леди.

И уходит, оставляя меня безмолвно смотреть ему вслед под жгучими взглядами подруг.

Прижав губы к бокалу, я с трудом выпиваю горькую жидкость. Терпеть не могу красное вино, но это неважно: мне приходится пить, чтобы выглядеть своей в этом баре. Я хочу быть утонченной, а не выпендриваться, отказываясь от спиртного.

У меня ноет сердце: и чего я беспокоюсь, если все равно все пошло прахом с момента его появления?

Джеймс.

Это тот самый парень, которым одержима Мария. А это означает, что это его называют…

Крюком.

Осознание этого факта обрушивается на меня как кувалда, разбивая на кусочки все мои иллюзии. Так это он – тот самый парень, о ком подруги часами слагали поэмы. Мужчина, которому они готовы позволить «разделить себя на части своим огромным членом».

Я фыркаю, не отрывая губ от бокала. Мне смешно, и я даже не знаю, что послужило поводом – вино, которое ударило в голову, или остатки головокружительных чувств после общения с Джеймсом.

Он неуловим. Опасен.

Внизу живота вспыхивают искры возбуждения.

Эта ситуация не должна вызывать столько эмоций. Уж лучше задуматься, почему этот тип без стеснения пускает в бар несовершеннолетних девушек. Или почему он всегда находится в окружении мужчин, которые приходят по первому его зову. Мне стоило бы задуматься, почему в его компании я полностью теряю голову и едва могу дышать.

Но меня это совершенно не волнует.

Возможно, причина в том, что в глубине души я и сама знала, что он другой. От него веет опасностью, которая, как щупальца, опутывает кожу зловещей теплотой. И меня это возбуждает, хотя я и знаю, что так быть не должно и мой отец был бы против.

Впрочем, папа давно перестал меня слушать, так что, может быть, пришло время вернуть должок.