– «Пузыри на коже, тошнота и боль в животе. Внутреннее кровотечение, тем сильнее, чем более жирная пища была употреблена», – Робин пробежал глазами пару строк. – В общем, паралич и смерть. Почти всегда.

– И сколько этой вашей любовной пасты пропало? – помолчав, спросил Капитан.

– Вся, – признал Робин.

– А было?

Лекарь задумался.

– Ну… банок сто. Фунтов по пять в каждой, милорд, – неуверенно сказал он. – Нужно поднять счета за пару последних месяцев. Учёт делали в июне, сразу после свежего сбора.

– А сколько нужно, чтобы отравить, скажем, – Капитан помахал в воздухе пальцами, – бротта?

– И унции хватит, – подавленно ответил Робин Остролист.

Амарант прикинул в уме и медленно поднялся на ноги.

– Ты серьёзно, Робин? – воскликнул он. – У нас две недели до пира в честь Начала Майла, а у тебя бесследно пропало яду на восемь тысяч ртов?

– И это не всё. Исчезло ещё кое-что. Яды, милорд… Разные, – в отчаянии прошептал старшина лазарета. – Повторю, я готов подать… – уже громче сказал он, вставая.

– Довольно, – выплюнул Капитан. – Сядь на место! – и крикнул часовым: – Позвать обратно всех старших офицеров и Ривальбена, немедленно!

Кабинет Капитана

Когда ввели осунувшегося Адальгрима, атмосфера была слегка накалена. Робин Остролист скорчился в уголке, как пришибленный щенок. У коменданта дёргался левый глаз. Капитан был весь окутан дымом, как ополоумевший дракон. Рядом с ним Минто Торник жадно пил из большого стакана. Берилак Буролист и Ното Платан чуть поодаль обсуждали что-то вполголоса с десятником Следопытов.

Втянув носом, главный повар порекомендовал:

– К пиону ещё корешок валерианы неплохо идёт. – И он сунулся пальцами к поясу, но вспомнил, что сумочку с травами у него отобрали.

– Спасибо, у меня от него запор, – сдавленно поблагодарил Минто, залпом допивая стакан.

Адальгрим вздохнул:

– Звали, милорд?

Капитан дождался, пока облако вокруг него рассеется, и жестом пригласил главного повара присесть.

– Мы почти завершили изучение твоего… – он поискал слово, – проступка. Ты задолжал Рони Угрю, судя по стоимости украденного, – Амарант сверился с длинным списком, – не менее двух тысяч фунтов серебра. Расплатился с ним из нашего кармана. Скажешь, за что?

– Две пятиэтажных башни можно построить, – враждебно вставил Хэл Шиповник. – Или одеть в новые куртки и шлемы две сотни наших парней!

– Мой долг был ровно две тысячи четыреста семьдесят пять фунтов, включая проценты, – с достоинством отвечал Адальгрим. – Да, пришлось занимать у этих проходимцев, милорд. Нужно было поддерживать на достойном уровне меню Зала Приправ. Ваш стол в том числе!

Капитан ждал продолжения. Старшие сотники зашептались, и даже Робин Остролист поднял голову.

– Фунт прибрежного шафрана – двадцать «жезлов», – стал загибать пальцы главный повар. – Фунт куркумы – золотой. Фунт корицы – тридцать «зубов». Мускатный орех, порошок сандала – мне продолжать? На специи из вашей казны, милорд, отпускается всего-то тысяча монет на год16. Но мы тратим столько за полгода!

Амарант Норотул переглянулся с соратниками, и Минто Торник сказал:

– Твоего любимчика Бодо не хватает, Амарант. Он бы объяснил, льют нам патоку в уши или правду говорят.

– Пришлось брать приправы в долг, и так тянулось долгие годы, – проигнорировал подначку Адальгрим. – При этом Рони поставляет свой товар по очень и очень приличным ценам, не в пример, – он зыркнул в сторону Минто Торника, – некоторым уважаемым семействам.

– Так он же ворованный, – хмыкнул Минто.

Капитан вздохнул.

– Пока ты был на допросе, в твой дом наведались Следопыты, – сказал он. – Любишь лошадей?