Свет в ванной был слишком резким. Холодный, беспощадный. Мишель стояла перед зеркалом, сжав края раковины. Глаза были припухшими – от сна или от мыслей, которые не отпускали. Лицо казалось чужим. Словно его слегка сместили, как фотографию, распечатанную с ошибкой.

Капли воды стекали по пальцам. Она умывалась не для свежести – для того, чтобы убедиться: проснулась. Что здесь, в этой тишине, за стенкой которой спит Райан, нет того, кто шепчет из темноты.

Но шёпот будто остался внутри. Между рёбер. В тембральных изгибах её памяти.

На кухне она поставила чайник, не включая свет. Серый предрассвет заполнял комнату мягкой тенью. На стене – отражение занавески, шевелящейся от сквозняка. Мишель села за стол и обхватила кружку – пустую, но горячую от кипятка.