– Тебе надо выпить, – кричит она. – Тогда ты не будешь так смотреть!

– А как я смотрю?

Она смеётся, как будто я сказал что-то смешное, запрокидывает голову и проводит по лицу мокрой футболкой. Неоднократно. Не врубаюсь, зачем. Похоже, она отрывается на все сто. Во всяком случае, выглядит разгорячённой.

– Как жираф.

– В смысле?

– У них удивительный длинный синий язык. – Она снова смеётся. – У тебя наверняка тоже.

Я ошеломлённо таращусь на девушку, размышляя, стоит ли продолжать столь странный разговор или просто оставить её, как вдруг кто-то трогает меня за плечо. Я оборачиваюсь, слегка опасаясь, что это окажется чувак в гавайской рубашке с его душем, коренными зубами и волосами. К счастью, это Нокс.

– Привет, – здоровается он и, окидывая шале взглядом, спрашивает: – Оскар, скажи мне, зачем я сюда пришёл?

– Только после того, как ты расскажешь мне о том же самом.

– Легко. – Расстегнув молнию на своей куртке «Канада Гус», Нокс выскальзывает из неё. – Уайетт уговорил тебя, а тебе больше нечем было заняться.

Проходившая мимо женщина в форменной одежде останавливается, берёт у Нокса куртку, взамен отдавая красную бумажку. Она протягивает руку за моим пальто, но я качаю головой. Если я и научился чему-то на улице, так это никогда не выпускать из виду свои вещи. Женщина пожимает плечами и исчезает с курткой Нокса.

– Вполне возможно, – признаю я, следуя за ним к одному из липких столов, позабытому в дальнем углу. – А ты здесь из-за того, что тебя раздражает твоя девушка?

С ошеломлённым видом он опускается на стул.