Кару после водных процедур и непродолжительного шопинга забрал Аким и повёл через множество коридоров. Скорее всего, знакомить с хозяином данного поместья. Джафар прекрасно понимал, что ничем в данный момент помочь девчонке не может, но легче ему от этого не становилось. Единственное, что сейчас не выходило у него из головы, так это то, чтобы она не наделала глупостей раньше времени. В противном случае живыми им отсюда не выбраться. Оставалось надеяться на её женскую мудрость (хотя какая, к чёрту, мудрость в голове двадцатилетней девчонки?) и предельно внимательно отслеживать происходящее. В конце концов, некие недоработки в этой, на первый взгляд основательно продуманной крепости, быть должны, и его задача – как можно скорее их обнаружить.

Рослый бородатый мужик вёл Кару бесконечными полутёмными коридорами, которым, казалось, никогда не будет конца. После того как её окатили ледяной водой и практически раздели, забрав то, что на ней было изначально и надев на неё эти вычурные тряпочки, Кара продрогла до костей. В том, что её в данный момент ведут на случку с местным верховодом, она не сомневалась. Но она сомневалась в том, что позволит этому самозванному императору дотронуться до себя. Ещё её беспокоила мысль, удастся ли ей выйти от него относительно целой, не то чтобы живой.

…Тот мужчина, с которым её взяли в плен. Они как-то связаны. И не только в том плане, что оказались одновременно в одном месте и без сознания. И даже не тем, что у них обоих одинаковые татуировки, с тем лишь различием, что надписи на них разные. Но сделаны эти тату, несомненно, в одном и том же месте. С ним ей было спокойно. Совершенно не страшно. И спокойно. Как маленькой девочке, уверенной в том, что этот большой и сильный человек непременно решит все проблемы и найдет выход из любой дерьмовой ситуации.

– Пришли, – сказал он, остановившись напротив обыкновенной деревянной двери, в которую даже замок не был врезан. – В общем так, кукла. Будешь вести себя правильно – будет тебе счастье. А будешь дурой – пойдешь на корм недоюдам. Они вечно жрать просят. Усекла?

Девушка молча кивнула.

– Дам тебе совет, – Аким расплылся в довольной улыбке, явно гордясь собственным великодушием. – Верховный очень не любит, когда молчат. Так что, если тебя о чем-то спрашивают, отвечай с удовольствием, улыбкой и вселенским счастьем.

Аким распахнул дверь, и они вошли в маленькую светлую комнату, посреди которой громоздилась огромная кровать, обильно заваленная разноцветными подушками. Вверху, у самого потолка, висели на больших железных крюках две клетки с птицами. Птицы были небольшие и имели очень яркое оперение.

Они простояли в комнате не более минуты, когда дверь скрипнула, и Кара увидела невысокого худощавого мужчину без единого намека на волосяной покров. Этакий маленький, лысый и чересчур тощий император местного разлива. Причем волос у мужика не имелось совершенно. Ресницы и брови тоже напрочь отсутствовали. Вторичных половых признаков в виде усов и бороды, скорее всего, тоже в данном субъекте не предполагалось. Аким довольно церемонно поклонился.

– Безмерно рад встрече с тобой, верховный!

Кара заметила, как руки мужчины заметно задрожали.

– Я взял на себя смелость преподнести тебе дар. Очень надеюсь на снисхождение до моей никчёмной души…

– Да какая там у тебя душа? – Голос лысого мужика был тягучим и хрипловатым. – Ты свою душу ещё при рождении на горсть патронов выменял.

Он внимательно осмотрел Кару.

– Так и быть. Твой подарок оказался вполне к месту и вовремя. Сегодня плохой день. Сегодня мне это пригодится. – Он подошёл к девушке и осторожно, словно опасаясь обжечься, прикоснулся к ее все ещё влажным волосам. – Сегодня мне хочется казнить и миловать одновременно. Ступай, Аким. В этом месяце ты освобождаешься от арены. Жребий можешь не тянуть. Я вычеркну тебя из списков.