– Вот так вот, – оставшись весьма довольным своим объяснением, закончил Паша, – и спутать эти два поцелуя, Светочка, практически невозможно.

И пока девушка удивленно слушала красивое объяснение Паши, он окончательно пришел в себя после ее неожиданного появления и спросил, – кстати, Света, а как ты меня нашла?

– Да очень просто нашла. Я пришла к твоей бабушке, так как надеялась, что ты дома, а вчера у тебя в амбарушке я оставила свою заколку, но бабушка сказала, что ты пошел в сторону Тырницы, вот я и решила прогуляться.

– Понятно. Правильно сделала.

– Я тоже так думаю, – ответила Света и добавила, – Пашенька, а ты так и будешь передо мной в трусах стоять или, может быть, все-таки оденешь штаны?

После этих слов Паша неуклюже засуетился, начал крутить головой в поисках своих джинсов, долго прыгал на одной ноге, надевая носок, свалился, споткнувшись о кочку, затем натянул второй носок, и, как попало, просовывая ноги в штанины, все же сумел в них запутаться и плюхнуться второй раз, чем очень рассмешил Светлану.

Наконец Паша оделся, и они медленно побрели в сторону деревни, наслаждаясь непринужденным разговором и тонким запахом полевых цветов.

Как часто бывает подобными летними вечерами, довольный Женька Михеев сидел в Димкиной беседке и трепал под столом большое ухо Рекса. Но сегодня Женька был не один, он пришел в гости вместе с Еленой, которую встретил всего часом раньше возле деревенского магазина. Они мирно сидели, разговаривали и пили вкусное рязанское пиво. На улице уже стемнело, воздух стал более звонким, чем днем, и вновь со стороны деревенского клуба начала доноситься музыка с дискотеки.

– Жень, а мы пойдем сегодня на танцы, – поправляя рукой растрепавшиеся от ветра волосы, поинтересовалась Лена.

– Ну, пойдем, конечно, а почему нет, – ответил Женька.

– А ты, Дим, что скажешь по поводу такого предложения, – спросил Женька.

– Жендос, ну ты же знаешь, что я не очень люблю весь этот дискотечный шум-гам. Я ведь человек домашний, семейный, вот и на рыбалочку сегодня планирую в ночь пойти. Не желаешь со мной махнуть?

– Да нет, Жень, сегодня не пойду, может быть, на следующей неделе выберемся.

– Ну как знаешь, как знаешь. Там видно будет. А вдруг погода испортится?

– Да не должна, я по радио слышал, что тепло обещали аж до конца следующей недели. Так что обязательно сходим.

– Кстати, Дим, а ты помнишь Пашку Верещагина, – внезапно спросил Женя, – ну внука Захаровны.

Димка ненадолго задумался, а потом ответил:

– Ну, в общем-то, помню, я с ним даже как-то общался, когда он летом к своей бабушке в гости приезжал. Только давно это было. А что?

– Просто я вчера его встретил возле клуба. Иду я уже поздно вечером в клуб и смотрю, под деревом какой-то человек стоит, пиво пьет. Ну, я иду дальше, не обращая на него никакого внимания, а он выходит из-под дерева и прямиком ко мне направляется. И чувствую, что знаю я его. Пригляделся, ну точно, Пашка. Из Москвы, говорит, к бабушке приехал в отпуск. Изменился он сильно, мы же пять лет с ним не виделись. Ну и короче говоря, напились мы вчера, на Тырнице ночью купались, песни горланили, а с утра после дождя у него в амбарушке грелись. Нормально так время провели. Он нам все про заграницу заливал. Объездил, говорит, много стран.

– Ну а вы что? – поинтересовался Димка.

– Ну что мы, естественно, показали ему, как у нас в Ирицах народ гулять умеет, жизнь ему деревенскую во всей красе показали, самогоночкой напоили. Он как выпил две рюмки, так и забыл про свою заграницу напрочь, и давай русские народные песни орать.

– Ну, понятно, понятно, – завозмущался Димка, – вечно у этих москвичей одна заграница на уме. Вроде бы и живут в большом городе, все блага цивилизации под боком, только вечно их куда-то в заграницу тянет. Не понимаю я, Жень, таких людей. Ну, зачем это им нужно, ну неужели они не могут построить свое счастье тут, на своей земле.