– Это хороший сон, Паша, – немного помолчав, произнесла бабушка.

– А что в нем хорошего, бабуль?

– Всегда хорошо, когда люди к своим корням возвращаются. Значит, жизнь будет продолжаться несмотря ни на что. Хороший сон. Предзнаменование это, не иначе.

– Тут намедни Тонькя рассказывала про свою свояченицу, – продолжала говорить бабушка, в то время пока Паша грузил очередную порцию прополотых сорняков в корыто, – ей недавно сон такой приснился, будто она идет по какой-то длинной дороге к своему дому. День идет, два идет, а дорога все не кончается. И вдруг доходит она до развилки из трех дорог и не знает, в какую сторону ей идти нужно. Правильная дорога из памяти как будто стерлась совсем. И спросить не у кого. Ни души кругом. Подняла она голову вверх и видит, летает в небе белая птица. И она у птицы этой спрашивает, в какую сторону ей идти нужно. А птица ей и отвечает: «Поворачивай направо и иди, никуда не сворачивая, там впереди и будет дом твой». Повернула она, как птица ей указала, и пошла по этой дороге, да вскоре и домой воротилась.

– Ну и что из этого, что в этом сне странного, бабуль, – нетерпеливо перебивал Паша.

– А то странного, что где-то через несколько дней после этого сна пошли они с подругами в незнакомый лес, где раньше никогда не были, да там и заблудились. Ходили-ходили, искали-искали дорогу, да так и не нашли, пока из сил совсем не выбились. В лесу и заночевали. А поутру, как просветлело, увидели они развилку из трех дорог нехоженых. Вроде бы и дорога, а вроде бы и нет, не поймешь ничего. Куда идти? Никто не знает. А их трое было. Решили каждая по своей дороге пойти. И тут Машка-то, ну так свояченицу Тонькину звали, и вспомнила про свой сон. И выбрала она правую дорогу, да к вечеру из лесу-то и вышла. И спаслась.

– А что с другими случилось? – с нескрываемым интересом спросил Паша.

– Сгинули они.

– Это как так, сгинули?

– Одну волки разодрали. Только кости обглоданные и нашли потом. А вторая, как думают, в болоте утонула. На ее пути болото непроходимое было. Так и не нашли.

– Сон, значит, этот вещий, вот что, – закончила бабушка.

– Да не верю я, бабуль, в эту ерунду, – резюмировал Паша, – простое совпадение и больше ничего. Да и вообще, ну откуда ты-то про этот сон знаешь?

– А потому знаю, что этот сон оказался настолько ярким для нее, что с утра она рассказала про него мужу своему. А как все случилось, так всем и рассказывает теперь. Сон, говорит, ей жизнь спас. И Тоньке нашей она сама его рассказала, а она мне. Вот так вот бывает.

– Ну ладно, может быть, и бывает, – нехотя согласился Паша и, потянув за веревку, потащил корыто с травой через дорогу.

Солнце неумолимо окрашивалось в багровые тона, все ниже и ниже опускаясь над горизонтом. Воздух становился более свежим, а неторопливый ветерок ласково трепал Пашины волосы и приятно шелестел листвою черемухи.

Паша тащил за собою по земле пустое корыто и чувствовал, как с непривычки, от большого количества физического труда у него начинают болеть мышцы. «А что же завтра будет, – думал про себя Паша, – если уже сегодня у меня все болит».

Паша заметил, что когда работаешь в огороде, даже и не верится, что есть где-то Москва, что где-то там существует офис девелоперской компании и что вообще возможно сидеть целый день в помещении с кондиционированным воздухом и делать вид, что такая работа тебе очень нравится. Все это сейчас казалось Паше настолько далеким и нереальным, что он отказывался верить в то, что может быть по-другому, чем есть сейчас, на самом деле. Окружающая действительность его полностью устраивала, и ему очень хотелось как можно дольше удержать в себе это необычное чувство оторванности от цивилизации и деревенского умиротворения.