– Конечно, передам, дядя Ваня, обязательно передам, – отвечал Паша, продолжая разминать кисть правой руки.

– Ладно, давайте тут, не хулиганьте, а то я вас знаю – добавил Михалыч и, развернувшись, направился к выходу.

– Кстати, я ведь Валентина ищу, – снова повернувшись к ребятам, сказал Михалыч, – Жень, ты не знаешь, где он?

– Пилигин что ли? – переспросил Женька.

– Ну, а какой же еще, Женя, – вопросом на вопрос ответил Михалыч, – у нас в деревне только один Валентин имеется или ты еще какого знаешь?

– Да нет, дядя Вань, не знаю другого, – ответил Женька и добавил, – а Пилигина я сегодня днем видел, он у себя в огороде работал, а где он сейчас я не знаю.

– Днем, – повторил Михалыч, – на кой он мне днем нужен? Днем я и сам его видел, он мне сейчас нужен. Ладно, ничего вы, молодежь, не знаете, – бурча себе под нос, возмущался Михалыч, и с этими словами он окончательно развернулся и направился к выходу, – ну пес с вами, бывайте, – дружелюбно крикнул Михалыч, взмахнул рукой и, не дожидаясь ответа от ребят, вышел из клуба на улицу и быстрым шагом устремился в темноту.

– Пахан, ну ты же должен Михалыча помнить, он же нас на тракторе своем тогда еще, когда мы маленькими были, по полю катал, помнишь? – обращаясь к Паше, спросил Женька.

– Да помню, Жень, конечно, помню, это Михалыч просто меня не узнал, а я его сразу узнал, хотя и не видел уже столько лет.

– Представляешь, он в прошлом году на спор открыл пивную бутылку экскаваторным ковшом.

– Да ладно!

– Да я серьезно тебе говорю, Паш. Сам видел. Открыл бутылку с ювелирной точностью, как открывалкой.

– И горлышко не отколол?

– Да ты что, какое горлышко? – я же тебе говорю, открыл, как открывалкой. – Они как раз с Валентином Пилигиным и спорили на ящик водки. Ну, тот и проспорил.

– Отдал?

– Конечно, отдал, они потом за неделю вместе этот ящик и опустошили.

Здесь же поблизости стояли и другие деревенские ребята, которые приблизительно были одного возраста с Пашей.

– Ну, а Юрца-то помнишь, Паш? – спросил Женька, показывая пальцем на мускулистого парня, стоящего возле грохочущего музыкального центра.

– Юрца? – задумался на мгновение Паша, – нет, Юрца я чего-то не помню.

– Ну как это не помнишь, Паш? – начал объяснять Женька, – ну как это ты его не помнишь? Мы же когда маленькие были, у него всегда на велосипеде прокатиться просили, помнишь, он живет недалеко от водяной колонки?

– А точно, точно – это он, – покопавшись в своей памяти, ответил Паша, – да вспомнил, вспомнил. Точно он.

Женька схватил Пашу за рукав и, подтащив его к музыкальному центру, тут же представил Юре. Поздоровавшись с Пашей, Юра сообщил, что он тоже немного помнит Пашу. На этом диалог закончился, поскольку Юра отвернулся к музыкальному центру и продолжил рыться в коробке с компакт-дисками.

Следом за Юрой Женька представил Пашу еще нескольким ребятам и трем девушкам, одна из которых постоянно проживала в деревне, а две других периодически приезжали сюда на отдых к своим бабушкам, причем одна из Рязани, а вторая из Москвы. Почувствовав естественную тему для беседы, Паша спросил у Светы, так звали девушку, которая приехала из Москвы, о том, в каком районе она живет в Москве.

– В районе ВДНХ, – быстро ответила девушка, – а ты?

– А я в Текстильщиках.

– А, ну знаю, у меня там подруга по институту живет, я там была.

– Ну и как тебе у нас? – продолжая беседу, спрашивал Паша.

– Да нормально, только вот добираться очень далеко.

– Ну так это, смотря откуда и куда добираться. Вот если от нас в центр, то очень даже удобно получается, третья остановка метро и ты уже в центре, на Таганке, так сказать, в гуще событий.