Вот нахалка. Еще и ухмыляется.

– Не вижу ничего странного в том, чтобы говорить вслух.

На перемене после первого урока опять столкнулась с ней, когда заходила на второй урок. Похоже, она не собирается меня пропускать. А ведь я ее вроде старше на год. В параллельном ее точно нет, но и в старших классах вроде тоже. И не новенькая. Видела я ее раньше. Такую каланчу как не заметить?

– Че уставилась? – рявкнула я на нее.

– Ты че злая такая?

Она обошла меня и направилась в сторону лестницы.

– На себя посмотри, – крикнула я ей вслед.

После уроков я шла к выходу и увидела открытую боковую дверь. Через нее нельзя было выходить. Да мне и не надо. Если выйду, то придется обходить всю школу. Я прошла мимо, но остановилась.

Каждый день я совершаю одни и те же действия. Надо хоть иногда ломать алгоритмы. Я вернулась, вышла на улицу и наткнулась на испепеляющий взгляд нашего завхоза. Быстро убежать не получилось. У выхода я наткнулась еще на кого-то.

– Бежим! Там Тумбочка! – крикнула я.

Тумбочка – это наш завхоз. Почему Тумбочка, не знаю. Когда я пришла в школу, уже так было. Может, из-за фигуры. Ростом она была метра полтора, и то в прыжке. И довольно широкая во все стороны. К тому же у нее всегда была короткая стрижка «площадка». Хоть вертолет сажай. Или, как вариант, можно поставить вазу с цветами.

– Я тебя видела! – донеслось с улицы.

Остановились мы за углом школы. Только тогда я заметила, что это опять она.

– Да ты издеваешься. Ты что, меня преследуешь? – выпалила она.

– По логике, это ты меня преследуешь. Ты шла за мной по лестнице. Ты выходила за мной там, – ответила я и кивнула в сторону запасного выхода.

Она развернулась и пошла к выходу с территории школы. Не знаю, почему я это сделала. Я не собиралась, но слова сами выскочили изо рта:

– Я Эмма.

– Поздравляю, – ответила она.

Да уж. Сама общительность!

Зачем мне эти лишние проблемы? Все равно ничего не выйдет. Уже сколько раз пыталась. Каждый раз говорю себе: «Да не лезть ты», и все равно опять лезу. К тому же что я могу предложить. Истории про своих трех братьев и маму, которая красуется перед зеркалом. Кому это интересно.

Но через пару дней идея появилась. Правда, она так себе. Но это хоть что-то. Заинтересуется – хорошо. Нет, ладно. Больше не буду к ней лезть.

Не сразу поняла, что это сон. Думала, что просто лежу на кровати с закрытыми глазами. Почувствовала чье-то дыхание и еще подумала: «Андрюхе, похоже, делать нечего – разглядывает меня». А потом я поняла – это Что-то. Он склонился надо мной. Я лежала и не могла пошевелиться. Я не видела его, но знала, что это он.

Не думала, что опять буду видеть сны. И уж тем более не думала, что увижу снова во сне Что-то. А потом я вновь услышала: «Кто ты?»

– Ты че, дышать не можешь? – Андрей тряс меня за плечо.

– Могу, – я отмахнулась.

– Я думал, ты задыхаешься.

– Не дождешься.

Оставшуюся часть ночи я то проваливалась в пустоту, то просыпалась.

Пятница. Люблю, люблю! Впереди два выходных.

Я шла в школу, не оглядываясь по сторонам, чтобы опять не увидеть своего отражения. После второго урока я пошла в столовую и услышала за спиной уже знакомый мне голос:

– Так что там с твоим именем?

– Все нормально с ним, – ответила я.

Разговаривать не хотелось. Ужасно хотелось спать. Я взяла булочку с чаем и села за свободный столик.

– Ого, булочка. Потолстеть не боишься? – То ли Даша, то ли Маша, которая оказалась Эммой, плюхнулась на стул напротив меня.

– В отличие от тебя, мне это не угрожает, – ответила я ей.

– Да ты само остроумие.

– Не помню, чтобы я тебя звала, – сказала я ей, но она не ответила. Сидела и чавкала булочкой. – А ты потолстеть не боишься?