Моя чужая Амина Асхадова

На огромной скорости наш автомобиль двигался по припорошенной снегом трассе, направляясь далеко за пределы города. Все посторонние звуки доносились до меня приглушенно и отдаленно, кроме прерывистого звука собственного дыхания. Его я слышала отчетливо.

Ремень безопасности плотно прилегал к моему телу, и даже чересчур: он впивался сквозь тонкую куртку, до боли натирая кожу. Из-за учащенного дыхания мне порой становилось тесно в этой большой машине. Мои холодные пальцы крепко впились в этот самый ремень, а глаза безутешно пытались отыскать за окном хотя бы один признак жизни, но вместо этого вся округа смазывалась до одного сплошного пятна в моих глазах.

Небо было иссиня-черным, хотя я уверена, что, остановись мы хоть на минуту, я бы увидела его совсем иным. А оно было синее-синее с россыпью звезд повсюду. Это был уже не пыльный загрязненный город: здесь воздух свежий, здесь небо чистое…

Я всегда знала, что он не предсказуем. Его желания, его намерения, его взгляд – каждый раз все это вызывало во мне разные ощущения, а порой и выворачивало наизнанку всю душу. Я знала, что у него вспыльчивый характер, однако и здесь есть одно «но»: все его худшие качества применялись только лишь по отношению к его партнерам, конкурентам и бывшим друзьям, которые предавали нас раньше и продолжают делать это сейчас. Но никогда он не срывался на мне.

И также я прекрасно понимала, что моя жизнь рядом с этим человеком будет как на пороховой бочке.

Точно так, и не иначе.

Демьян – самый непредсказуемый человек в этой машине. И самый любимый и дорогой мне. Однако сейчас, в конце декабря и в лютый холод за окном, я не чувствовала его прежнего тепла. Словно все его отрицательные качества обернулись против меня.

Мой непредсказуемый мужчина сидел на водительском сидении, безэмоционально и уверенно управляя автомобилем. Демьян был напряжен как никогда, на его скулах изредка играли желваки, а сам он при этом по отношению ко мне не проявлял совершенно никаких эмоций. При приглушенном освещении автомобиля я видела, как крепко он сжимает руль в своих сильных руках, несколько раз я ловила его коронный ледяной взгляд на себе, но проблема была в том, что этот взгляд не мог быть предназначен мне.

Словно он видел во мне кого-то, к кому испытывает сильную ненависть.

Но я не могла стать объектом этого чувства!

Я повернулась к нему, однако вновь увидела, как Ян со злости сжал челюсти, при этом напрягаясь всем своим телом. Как только с подобными эмоциями он может настолько чисто и уверенно управлять автомобилем при такой погоде?! Около часа мы двигались в неизвестном мне направлении, на улице безутешно летел снег, и поначалу я совершенно не замечала, что его эмоции и чувства все больше и больше обострялись, не имея точки возврата.

В самом начале пути я пыталась молчать и ни о чем не спрашивать до тех пор, пока он сам не расскажет мне, в чем дело, пока он сам не раскроет причину своего паршивого настроения. Я честно пыталась никак не реагировать на такое настроение Демьяна, поскольку с ним такое бывало часто, однако на мне это никак не сказывалось. Но теперь же я чувствовала, что с ним что-то не так и причиной этому являюсь именно я.

– Демьян… – в свой голос я попыталась вложить максимум тепла и понимания.

Я увидела, как его пальцы немного дрогнули и дернулись, а машину на несколько секунд повело в сторону. Мое сердце сделало кульбит, но я вовремя взяла себя в руки, а Ян в ту же минуту вернул управление автомобиля под свой контроль. Демьяна настиг предел, и я это чувствовала.

Так, Ярослава, спокойствие. Сейчас нам необходимо только спокойствие, потому как Демьян взвинчен до невозможности.

– Скажи мне, пожалуйста, куда мы направляемся? – я глубоко вздохнула, набираясь терпением, – уже очень поздно, на дороге образовался лед, подобная поездка опасна. Мои родители будут волноваться, понимаешь?

Связь здесь пропала давно, возможность связаться с родителями пропала. Мама ждала от меня звонка еще ближе к вечеру, но я по своей глупости совсем забыла ей позвонить, а потом Ян приехал с работы, сказал садиться в машину и все…

Что творит Демьян – одному ему известно, однако я уверена, что мама наверняка уже забила тревогу и, что бы здесь сегодня не случилось, она найдет выход. Я уверена…

– Мой папа доверяет тебе, Ян.

Я пыталась вразумить мужчину и остудить его пыл. Пыталась достучаться до того, кто слушать меня, по всей видимости, не желал.

– Не подвергай нашу жизнь опасности,

Стоило мне только подумать о плохом, как внутри меня словно что-то оборвалось.

«Это опасный человек, и когда ты только могла забыть об этом?», – пронеслось в мыслях.

Демьян вдруг повернулся, пронзая меня своим ледяным взглядом, прочесть который я была не в силах. Я встретилась с его глазами, стараясь найти в них свое спасение. Однако, в этот раз я поняла, что спасения не будет.

На его губах вдруг заиграла та самая усмешка, которой он награждал своих недругов.

Вдох.

Еще раз вдох и выдох, Ярослава.

Мои глаза лихорадочно пытались найти в его взгляде хоть кусочек прежней любви, которым он одаривал меня в моменты радости, но там была только бездна. Личная бездна для его недругов.

– Да ты можешь хотя бы сказать, что происходит?! – громко и с надрывом, нетерпеливо и со страхом вырвалось у меня, – я не понимаю, почему тебя такое отношение ко мне, ты будто с цепи сорвался!..

– Еще немного, детка, – тут же ответил он буднично, и только та сила, с которой Демьян вдавил в пол педаль газа, выдавала его истинные чувства.

Автомобиль ускорился. Было дико страшно и вовсе не по себе от той скорости, с которой мы двигались по опустошенной зимней трассе. Еще я ужасно боялась, что мы можем сбить кого-либо. Вероятность встретить здесь человека, конечно, была минимальна, однако здесь были и животные…

Господи, даже в такие моменты я умудряюсь думать о ком-то еще, а не о том, что может произойти со мной.

– Ян, – тихо позвала я, сжимаясь от холода.

Сжимаясь от холода в его глазах, что никак не граничила с теплом уютного салона, я все думала и думала, в чем я могла провиниться настолько… непоколебимо. Ян никогда не позволял себе подобного.

Он, кажется, даже не обратил внимания на мой жалобный писк. Я сбилась со счету – сколько мы ехали, сколько сейчас вообще было времени…

– Что бы ни происходило, из-за чего бы мы не неслись по этой трассе с бешеной скоростью, – с придыханием выдавила я, – ты можешь быть уверен в том, что я ничего плохого не сделала. Меня не за что наказывать таким способом!

– Да?!

Я застыла. Демьян вдруг повернулся в мою сторону и рассмеялся, одарив меня тяжелым, тягучим взглядом. Да так рассмеялся, что у меня пошел озноб по всему телу, а руки еще крепче впились в ремень безопасности. Взгляд даже не граничил с его заразительно-дурным смехом…

– А мне, думаешь, хорошо?! Пожалуй, хватит мне твоего общества, детка!

Визг тормозов я услышала слишком отчетливо. Можно было даже оглохнуть – настолько этот звук впился в мое сознание. Кто бы только знал, что последующие события я буду вспоминать еще очень и очень долго!..

Благо, я была пристегнута и не познакомила свою голову с лобовым стеклом, отделавшись лишь испугом и учащенным сердцебиением. Проделав еще некоторый тормозной путь и несколько раз вильнув задом, машина остановилась полностью.

Я слышала свое дыхание в тишине салона. Демьян молчал.

Наступила тишина, это была долгожданная тишина. Но ее ли мне нужно было ждать? Судя по взгляду, который бросил на меня Демьян, ничего хорошего от этой остановки посреди леса ждать не приходилось.

Справа и слева стояли огромные темные и мрачные деревья, которые днем радовали взор каждого проезжающего, но сейчас они лишь наводили страх, хотя я пока не понимала, почему мне стоит бояться своего парня. Я ведь не должна – я не его враг и никогда им не была.

Да уж, напугала я себя, да и только. Сейчас он остановится, успокоится, обнимет меня и скажет, что все хорошо! Мы просто вернемся домой, и уже дома поговорим о его поведении, ведь так быть не должно.

Я вдруг успокоилась от собственных мыслей и даже сумела улыбнуться, а затем решительно повернулась к мужчине в ожидании глупого розыгрыша.

Вот только его взгляд прожег меня насквозь. Еще секунда, и он с пылом вылетает из машины, словно не в состоянии видеть меня такой… такой любимой. Мороз проник внутрь салона, обволакивая меня снаружи и, кажется, даже изнутри.

Я прикрыла глаза в ожидании чего-то непредвиденного, чего-то, о чем я боялась даже думать. Он не улыбнулся, не обнял, не завел машину с целью уехать отсюда да побыстрее. Я вновь начала чувствовать, что моя жизнь кардинально изменится от того решения, что сейчас примет Ян.

Вот только за что?

Я почувствовала ледяной воздух, на этот раз проникший под легкую куртку. Дверь автомобиля резко и с силой открылась с моей стороны, и в этот миг я почувствовала прохладу, залетевшую в салон. Я чувствую, как Ян тянет меня за локоть из машины. Бесцеремонно, грубо и больно. Было довольно неприятно ощущать его цепкие пальцы через ткань куртки. Он хлопает дверью своей иномарки, ничуть не жалея ни ее, ни меня, потому как он отталкивает меня к машине со всей дури.

Если бы я только знала, чем это закончится, я бы закатила истерику еще в самом начале пути, я бы остановила этот чертов автомобиль или выпрыгнула бы из него на полном ходу! Если бы не было несколько но: я совсем не умею закатывать истерики и я совсем не знала, чем закончится эта история!