А сама пытаюсь найти внутри себя ответ на вопрос, заданный принцем. Как далеко я готова зайти, чтобы достичь цели? Чем пожертвовать?

Вот теперь я понимаю, что это действительно проверка. Прежде всего, я сама должна про себя что-то понять. Готова ли поступиться принципами ради цели. Смогу ли ради этого стерпеть всё, что придумал извращённый разум порочного принца?

Разум мой твердит, что я обязана. А вот всё остальное желает только одного – врезать снежному гаду как следует. Чтоб не смел смотреть на меня так. Чтоб не смел даже думать…

- Смотря чего вы от меня попросите.

Тяну время, а сама напряжена, как олениха, почуявшая запах волчьей стаи, которая вот-вот готова сорваться в стремительный бег по лесной чаще.

Мягкие шаги смещаются в сторону. Резко поворачиваю голову вправо.

Принц обходит меня вокруг, пристально разглядывая.

- Какой дерзкий взгляд! Вы не боитесь быть дерзкой – правда, княжна? И в то же время послушно стоите здесь и терпите мои выходки, которые очевидно выходят за границы приличий… Значит, всё-таки хотите проверить?

В горле у меня совсем пересохло, когда я понимаю, что он снова остановился позади меня. В этот раз меньше шага. Намного меньше. Его взгляд обжигает мне шею.

- Проверить… что?

- Сколь многое я могу у вас попросить.

Его рука ложится мне на плечо.

Я стискиваю зубы и приказываю себе потерпеть ещё немного. Возможно, принц не собирается делать ничего такого, просто проверяет реакцию. Ведь не настолько же он сумасшедший, в самом деле, чтоб пытаться… склонить к разврату княжну другого государства в первый же вечер её приезда?

Настолько.

Убеждаюсь я, когда его ладонь небрежно смахивает кружевную бретельку с моего правого плеча.

Он убирает руку прежде, чем я успеваю возмутиться тому, что он меня трогает.

Молчу и решаю подождать ещё минуту прежде, чем остановить его. Я не могу быть слишком строптивой. Иначе он, чего доброго, тут же отправит меня домой и скажет, что я ему не подхожу.

Если это испытание, я должна хотя бы попытаться его выдержать. И ни в коем случае не злить принца…

Вторую бретельку ожидает та же судьба.

…Ну, до тех пор, пока это не станет уже слишком. Он же не будет пытаться меня совсем раздеть?!

Начинаю сомневаться, когда очередное бесцеремонное прикосновение чуть не заставляет меня подпрыгнуть – на этот раз к банту на моей спине.

Он снова огибает меня – кружит, как волк вокруг загнанной добычи – и, наконец, останавливается напротив. Лицом к лицу. Слишком близко.

- Как покорно вы терпите мою дерзость. Настолько сильно хотите стать моей женой?

Стиснув зубы, киваю.

Прячусь под ресницами, чтоб не увидел в моих глазах истинные чувства. Чтоб не понял, что ненавижу его так сильно, что хочу убить. Убить прямо сейчас, не дожидаясь…

- Что ж. В таком случае я просто обязан выяснить одну небольшую деталь о вас – до свадьбы. Ведь вы, кажется, собирались услаждать взор своего будущего супруга?

Чёрт бы меня побрал за мою выходку тогда с переодеванием. Этот гад запомнил и вернул мне мои необдуманные слова.

Вольфред склоняет голову вправо, и взглядом энтомолога, придирчиво изучающего попавшийся в руки экземпляр, смотрит в вырез моего платья. Который его стараниями основательно увеличился.

А потом решительно кладет обе руки мне на обнажённые плечи. Мне хочется оттолкнуть эти руки, сбросить их с себя… но я не делаю этого. Потому что я обязана… выдержать испытание, разве нет?

И вовсе не потому, что от прикосновения широких горячих ладоней меня бросает в жар, и всё тело сковывает непривычная робость. Я ещё ни одному мужчине не позволяла к себе прикасаться. Тем более – прикасаться так.