– Он может тебе помочь?

Сашин вопрос остался без ответа, потому что за дверью раздались громкие голоса, шум, и их перекрыло чье-то женское рыдание. Базиль опередил Сашу и распахнул дверь.

Когда они оба выскочили из комнаты, увидели странную картину. Алексей Иванович с гувернанткой Мари удерживал плачущую Аврору, которая двумя руками стучала в дверь кабинета княгини. На безмолвные вопросительные взгляды Саши и Базиля ответил стоявший рядом с ними Николай Семенович:

– Пришла почта, и ее сиятельство вызвала Аврору. А потом выгнала ее.

Саша поняла, что должна что-то сделать. Она отодвинула в сторону удивленного Алексея Ивановича и мягко тронула за талию плачущую Аврору.

– Родная, успокойся. Пойдем отсюда.

Они медленно двинулись к Сашиной комнате. Когда устроились на диване, то обнялись и сидели до тех пор, пока Аврора не перестала плакать.

Успокаивая Аврору, Саша поняла, как много она узнала в первый для нее день в этом доме. И как много непонятного было для нее в том, что узнала.

Саша проснулась и постаралась вспомнить утренний сон, который ускользал от нее. Ей надо было во что бы то ни стало удержать его. Прикрыла глаза рукой, перед ней возник салон автобуса, полный оживленных подростков. И вот они уже в здании, где она рассказывает школьникам о героях войны 1812 года. Это же исторический музей в ее городке! Из летнего лагеря в пригородном лесу они приехали сюда на экскурсию. Музей ей знаком, как знакомо еще одно видение: она, стоя за учительским столом, читает наизусть стихотворение. За окном весна, деревья заглядывают в окна, ученики внимательно слушают ее.

Видение исчезло, но губы Саши продолжали шептать:

О, молодые генералы…

Очаровательные франты минувших лет…

И кудри дев ласкать и гривы своих коней....

Одеваясь для утренней прогулки, о которой они вчера договорились с Авророй, Саша постепенно осознавала, что память начинает возвращаться. Значит, она учительница. Читала ученикам стихотворение «Генералам двенадцатого года?» Вот это да! Но что я делаю здесь?!

Как я сюда попала? И в какой год?

С этими вопросами она спустилась вниз, открыла дверь в одну из комнат – это оказалась официантская. Смутилась, когда на нее оглянулись слуги – она помнила, что старого звали Влас, молодого – Григорий. Закрыла дверь и поспешила к заднему выходу. Аврора поджидала ее, плеткой постукивая по сапожку.

Снова скакали по знакомой дороге вслед за конюхом. Не доезжая до лесочка, Саша почувствовала, что сегодняшний жеребец не слушает ее. Отзываясь на ржание лошади, которое слышалось издалека, он норовил повернуть в ту сторону. Попробовала усмирить коня, но тот вдруг резко и сильно взбрыкнул так, что она полетела через его голову. Чудом не попала под копыта, как потом поняла. Но сначала ощутила боль в колене, успела увернуться в сторону от конской массы и потеряла сознание.

Пришла в себя, лежа на траве. Рядом, перед глазами, увидела сапожки Авроры и ноги мужчины в высоких сапогах. Они разговаривали негромко, но Саша слышала каждое слово.

– Подождем, она скоро очнется, – это сказала Аврора. – Серж, скажи, что ты написал, ежели маман так разъярилась? Она слова не дала мне сказать… Назвала меня дурой и в гневе заставила убраться. Я была в отчаяньи!

– Твой совет был нехорош – чтобы мне еще раз обратиться к княгине. На этот раз в письме. И вот результат. Аврора, мы всякий раз действовали, как ты предлагала. Теперь считаю, надобно действовать по моему плану! Помнишь?! Вот тогда-то бросимся к ногам твоей маменьки, и ей придется в конце концов согласиться.

– Серж, я о другом хочу спросить… Какое отношение ты имеешь к происшествию с Анной? Ты же знаешь, что случилось с ней?