– Погоди. Можешь присмотреть несколько минут за попугаем? Я приготовлю ему кашу.

Я бросилась в кухню. На дворе уже занимался рассвет. Первые солнечные лучи показались над крышами домов и заиграли в каплях росы, усеявшей розы. Одуряющий запах разлился в воздухе.

– Доброе утро, молодая хозяйка, – поклонился мне дворник.

– Убери это!

Я широко взмахнула рукой, показывая на горшки с розами.

– Но… куда? – растерялся работник.

– Отнеси к покоям леди Морены. Немедленно!

В кухне тоже появились повора и их помощники. В очаге ярко горел огонь. Все с удивлением разглядывали меня.

– Молодая хозяйка, – разлетелся шепоток по кухне.

Но я не обратила на него внимания. Проверила все мешки, судочки и ящики, нашла рис, сварила для Рико жидкую кашку и бегом помчалась к себе в комнату.

Попугай уже пришел в себя и кашу есть отказался. Еще слабенький и вялый, он крутил головой и хрипел:

– Накорми Рико!

– Рико должен есть рис! – заявила я и поднесла крошку каши к клюву. – Хочешь жить, мерзкая птица, – прошипела я тихо, чтобы Роден не услышал. – Жри! Я тебя не для того всю ночь спасала, чтобы ты объявил мне голодовку.

И попугай словно понял меня: он клюнул рисинку, покатал ее во рту и проглотил. Я выдохнула, откинулась на спинку кресла, в котором сидела. И тут взгляд случайно упал на розу в колбе.

Это был новый шок.

Цветок, еще день назад бывший почти бесцветным, вдруг порозовел, а его серединка стала ярко-красной.

Я кормила Рико, а сама не могла отвести взгляда от розы. Ее невероятное перевоплощение вызывало волнение. Может отравили не только Рико, но и цветок?

Или наоборот, это роза так плохо повлияла на попугая?

А может, замороженный цветок оттаял.

Или все намного проще: это новая роза, самая обычная, из кадок во дворе.

В голове были одни вопросы, на которые я не находила ответа. И спросить было не у кого: Роден куда-то исчез.

Когда попугай наелся, я отправила его в клетку и подбежала к столу. Взяла в руки колбу, поднесла к свету. Солнечные лучи проходили сквозь прозрачные лепестки и сияли, как новогодние огоньки. А еще мне показалось, что бутон стал пышнее и крупнее. Я тронула один лепесток пальцем. Он сразу ответил нежной упругостью, но не погнулся и не сломался.

И тут я заметила: на дне колбы нет лепестков, хотя день назад они там лежали.

– Что за чертовщина? Рико, это та самая роза, которую никому нельзя трогать, или уже другая?

– Не т-р-р-р-огай р-р-розу… – раскатисто прохрипел попугай.

– Но как ее не трогать? Смотри, она совсем другая.

Я повернулась к птице, но попугай сидел на жердочке и невозмутимо чистил перья.

В дверь постучали и сразу ее открыли, в щель просунулась голова Литы.

– Молодая хозяйка, вам пора подавать чай господам.

– Обойдутся.

– Ой, вы еще в свадебном наряде!

– А во что мне переодеться? Что-то в этих покоях я не заметила ничего приличного.

– Я сейчас.

Лита убежала и вернулась через несколько минут с целой компанией служанок. Они принесли тазик и воду для умывания, одежду и легкий завтрак. Я вдруг поняла, что смертельно устала, хочу спать, но еще больше мечтаю принять ванну.

– Это и все? Я теперь до гробовой доски буду плескаться в тазике? Здесь есть баня?

– Баня? – девушки переглянулись. – Есть купальня.

– Ведите меня туда.

– Но…

– Что «но»? Не желаю слушать отказ!

– Молодая хозяйка, купальня только для господ.

– А я кто?

– Вы марьяжная жена, и вам нужно подавать чай.

Я заскрипела зубами от злости. Мало того, что не спала всю ночь из-за Рико, так еще подняли меня ни свет ни заря и гонят на работу.

Но тут в голове всплыли слова Неда:

«Если не будешь выполнять обязанности, пойдешь под суд».