Легенд существовало множество, и все они нуждались в расшифровке. То ли в городе не принято вплетать имена в паутину таинственных надписей, то ли их намеренно утаивали, дабы придать историям особый шарм, то ли вовсе не знали их действующих лиц – все это казалось Тиму загадкой. А загадки он любил. Ему было известно, что главного героя легенд называли Волком в позитивном смысле. А теперь так называли нынешнего главу города, только с негативным оттенком. И этот загадочный первый Волк был кумиром тогдашней молодежи. А потом он погиб, судя по слухам. Вот и кончились легенды.

Размышляя, Тим забыл, с какой целью и куда шел, и незаметно для себя вернулся на ту же улицу, откуда начал свой путь. Людей тут не было. Лишь один человек с какой-то сумкой быстро пробежал мимо и скрылся за поворотом. Бездомный проводил его взглядом и отправился дальше. Захотелось вернуться на детскую площадку.

Проходя мимо магазина, где стоял манекен, Тим снова всмотрелся в белое лицо. Свитер с него пропал. Продали, наверное. За этим поворотом начиналась кривая дорога, огибающая один из домов и выводившая на ту самую площадку, только с другого ее конца. Тим подумал немного и решил пойти этой дорогой.

Вдруг слух, который почему-то стал очень чутким, уловил жужжание мух. За углом сразу повеяло тошнотворным приторным душком. Отыскивая источник зловония, бездомный покрутил головой, и вдруг в глаза бросились торчащие из-под брезента две синюшные ноги в разных носках и драных коричневых сандалиях.

«Тот торговец!» – понял Тим, прокручивая в памяти позавчерашнюю сцену.

Что случилось? Кем был человек с черной повязкой? А что, если это он следил за ним прошлой ночью? От мыслей стало не по себе.

Жужжание будто усилилось.

Воображение любезно нарисовало страшные картины. В момент, когда на одну ногу села муха, Тим понял, что еще немного, и он упадет в обморок от ужаса. Голова закружилась. Судорожно вдохнув, он попятился назад, вывернул на улицу и помчался прочь. Быстрее, скорее, подальше от жуткого места. Но далеко уйти не получилось.

Стало сложно дышать, а к горлу подступил противный ком. Спешно забежав в тупик между двумя невысокими бараками, Тим оперся о стену, нервно сглотнул и прижался спиной к забору из ржавых металлических листов и попытался вдыхать настолько глубоко, насколько позволяли легкие. Но воздуха все равно катастрофически не хватало. Тут и ноги подкосились. Несчастный свалился на землю, закрывая лицо руками. Тело содрогалось, голову покалывало. Мир перед глазами и вовсе поплыл. Бешеные удары сердца сопровождались паническим страхом. Хотелось кричать, но вместо крика он быстро вдыхал столько воздуха, сколько могли вместить его легкие. Тим распластался на земле и глухо простонал.

Первое, что захотелось сделать, это кому-нибудь помолиться. Не важно, есть ли на небе какое-то божество или нет. Тогда Тим представил звездное небо во всей его красе. Картина подействовала успокаивающе. Несколько раз глубоко вдохнув, он ощутил, как страх ослабил свои тиски, и щупальца его поползли прочь, возвращая трезвое восприятие мира.

Всюду валялись ошметки старых досок, камни, рваные пакетики и шприцы. Еще немного полежав, Тим пытался перестать трястись. Он перевернулся на спину и сконцентрировался на созерцании облаков. Образы в голове поплыли сами собой и как-то незаметно, противясь всякой логике, вернулись к воспоминанию о ногах мертвеца. Волна страха снова окатила с ног до головы, заставляя вздрогнуть и сжаться в комочек.

– Слышь, мальчик, – раздался голос сверху. – Ты чего, обкололся, что ли?

В окошко барака высунулся противный на вид мужчина. Его голос не предвещал ничего хорошего. Взгляды встретились. Кольнуло резким недовольством, и Тим резко повернул голову на бок. После прошедшей ночи и недавнего избиения он, видать, и правда походил на какого-нибудь наркомана. Особенно в таких декорациях.