Однако Молчун почувствовал что-то неладное; на крышу грузовика приземлилась птица. Она показалась незнакомой: два её глаза зияли в ночи янтарными кругами. Молчун обменялся с ней взглядами.

У неё были две настораживающие красные полосы на брюхе. Когда Молчун поднялся, повернувшись к птице в полный рост, та наклонилась вперёд, нахохлилась, издала громкое “Угу!”, чем перепугала детей, и взлетела ввысь, потерявшись в ночной мгле.

Молчун нахмурился.

«Раскрас интересный, но в пустыне птицы не обитают, они селятся ближе к югу, там, где средь скал прорастает трава. Здесь что-то нечисто».

***

Десейра – дело тонкое.

Пески только на первый взгляд кажутся легко просматриваемыми. Куда ни глянь – золотистое море из барханов, что не перекрывают ни скалы, ни стены, ни горы, однако пустыня быстро доказывала, что за каждой горкой песка может скрываться алчный рейдер, ужасный демон или хищный жук.

Но не стоит так страшиться, путешествия по Десейре чаще всего – это тягучие недели пути с постоянными вопросами о том, как уцелеть, а не вечная дорога, полная перестрелок, беготни и взрывов, как это рисовали фантасты из иных миров.

Пескожук понемногу заживлял свои раны, а Кобра продолжать думать, как его назвать. “Мидраил”, “Халогон”, “Сразитель”, “Ведьмобой”… Внезапно, когда Кобра перебирал имена, и произнес “Громдак”, жук внезапно повернул голову и внимательно уставился на него.

– Что, себя узнал? – удивился Кобра, когда жук замедлил шаг и усиками потянулся вверх. – Ты что же у нас, «Громдак»? «Великий песчаный шторм»?

Жук остановился, глядя вверх, так и не понимая, чего от него хотел погонщик.

– К-1, приём, ты чего торчишь как жердь? – послышался голос Ворчуна. – Быстрей шевели жуковыми поршнями, а то до конца недели не успеем.

– Вперёд, Громдак! – скомандовал Кобра, и жук даже без указания поводьев пополз за грузовиком, постепенно возвращая себе привычную скорость. После чего Кобра зажал кнопку на рации. – Пескожук мой на “Громдака” отозвался.

Кобра погладил жука по согревшемуся на солце хитину, и тот довольно потряс брюхом.

– Серьёзное имя. Кто был его прежний владелец? Или ему имя просто понравилось?

– Вероятно оно его, но я не уверен. Я нашёл его на отдалённой подземной ферме. Её разграбили, владельцев убили, скот, какой смогли, порезали, остальных наверное пустили по пустыне. Громдак находился там, уставший и раненый, отгонял мясожуков от сена.

– Не похоже, что он с фермы, – хмыкнул Ворчун. – У него хорошие рефлексы, не как у тяглового животного. Не то что бы я сильно понимал в жуках…

– Ты прав, он сам понимает, кто противник, и куда хочет его вести погонщик. Громдак на самом деле очень умный жук. Вот и я думаю, что вряд ли он принадлежал фермеру… Однако, ни седла, ни упряжи на нём не было. Мы поладили довольно быстро, а потом решили держаться вместе. Да? – Кобра вновь погладил хитин. Жук снова слегка потряс брюхом, пока топал вперёд по песку.

– Кобра, кстати, а ты на юге много бывал, верно? – перевёл тему Ворчун. – Правда то, что говорят? У Вольных Городов там дела не очень?

Кобра отвлёкся от сюсюканья с жуком и выдохнул. Слухами пустыня полнится, и половина из них ложь, мистификации да балабольство укуренных налётчиков. Однако Кобре надо же сказать хотя бы что-то:

– Рейдеры собираются всё в более крупные банды, почти как отдельные народы. Иногда в банде может быть двадцать машин, а если она на жуках, то в два раза больше, это очень сильная ватага… Вот на востоке всё ещё хуже; Вольные Города потеряли Ин-Аббан и Хильдру, эти города освободились от влияния Инфернальных Домов.