– Я не знаю, что Вы чувствуете, но уверена, что это правильное решение. Я очень благодарна Вам за всё, – произнесла Настя с тихой искренностью.

– Вот как? Разве ты не боишься меня? Разве я не Мор, прислужник Моры? Не бессердечный князь зимы? Не предатель своей создательницы? Я ведь чудовище в твоих глазах! – с надрывом воскликнул Мороз, и, как это часто бывает с пьяными, его слова выдавали давно забытые душевные раны, которые он пытался спрятать от посторонних глаз.

– Нет, теперь я Вас ещё больше уважаю.

Мор поднялся с кресла и, подойдя вплотную к девушке, наклонился, заглядывая в её голубые глаза.

– Только уважение, Анастасия? – едва слышно прошептал он.

Со дня происшествия в пещере прошло достаточно времени, и Настя тех пор старалась не приближаться к Морозу. В тот вечер, когда они оказались в тереме, в полутьме его комнаты рядом, девушке показалось, что он хотел её поцеловать. Даже от воспоминания об этом бросало Настю в дрожь, однако ей почему-то хотелось снова и снова пережить тот момент.

Она всё чаще стала исподволь поглядывать на хозяина дома, и от этого ей становилось не по себе.

Тоска по батюшке и Ване всё чаще накатывала на неё, заставляя хмуриться и молча страдать. Однажды Северин застал её плачущей и не отстал, пока не узнал причину. Рассказал ли он об этом Морозу, неизвестно, но тот начал бубнить, как старый дед, о том, что нужно чаще бывать на улице, и пытался уговорить Настю прокатиться с ним на санях. Ей было страшно даже смотреть суровому мужчине в глаза, не говоря уже о том, чтобы остаться с ним наедине.

Но когда Северин упомянул, что видел суженого девушки, её сердце пропустило удар, и она ясно осознала, что не хочет покидать терем. Не хочет расставаться с Морозом. Да, наконец-то она призналась себе, что влюбилась в него, как глупая дурочка.

– Интересно, сколько таких, как я, влюблялись Мора? Наверное, очень много, – с грустью думала Настя, глядя в окно на кружащийся хоровод снежинок.

– Сестрица! – раздался голос Хорса, и Настя вздрогнула. Его голос ломался, и теперь вместо прежнего звонкого тембра в нём проскальзывал низкий и хриплый тон. Хорс почти сравнялся ростом с Северином и теперь постоянно стремился помериться с ним силой, но в душе оставался таким же озорным мальчишкой, как и раньше.

– Что произошло, Хорс? – спросила Настя, откладывая плащ Северина в сторону. После того случая с колдуньей Северин вернулся домой поздней ночью и несколько дней пребывал в подавленном состоянии. Именно тогда он позволил Насте заняться починкой своего плаща, который был необходим ему для превращения в ветер.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал Хорс, присаживаясь рядом с Настей. – Помнишь, я рассказывал тебе о зимнем солнцестоянии?

Настя кивнула, пытаясь вспомнить разговор с Хорсом.

– Ах да! Придёт Златогрив, и тебе нужно его укротить, – произнесла она.

– Да. Так что, поможешь её найти? Я уже уговорил Мороза, он не против.

– Э-э-э… Найти что? – спросила Настя смущённо.

– Ну я же рассказывал! – недовольно протянул Хорс. – О чём ты вообще думаешь в последнее время?!

– Прости меня. Просто столько всего сразу свалилось, – произнесла девушка, обнимая обиженного юношу.

– Златогрив – мой давний друг, но он дикий конь и даже своему лучшему другу не позволит себя оседлать без специальной уздечки, которую для меня изготовил Сварог.

– Но зачем её искать? Ты её потерял? – спросила Настя.

– Не то чтобы потерял. Просто не помню, куда положил. Каждую осень я тщательно прячу уздечку, чтобы никто, кроме меня, не смог её найти. Морозу я указываю только приблизительное место. А после того, как умираю и рождаюсь заново, я почти всё забываю о своей прошлой жизни. Поэтому и приходится её искать.