Хоть давно на тот свет пора.
Даже горло моё охрипло
От правдивых до боли нот.
В эту жизнь я, как муха, влипла,
А она у меня – не мёд.
Паутина годов паучья
Окружила мой утлый кров.
Что ж за время такое сучье,
Что сосёт голубую кровь?
Где же счастья на всех набраться,
Растопить бессердечья лёд!
Мне давно перемены снятся,
Словно вечности горький пот
Проступает сквозь сон на веках,
Повторенье – ученья мать…
И в забытых кровавых реках
Снова будет страну качать.
Забыла
Я забыла туда дорогу
И по небу, и по воде.
Нас, убогих, у Бога много,
Как волос в Его бороде.
Мне по суху добраться пешей —
Жизнь ещё одну перенять
И горчее, и злей, и грешней, —
Рая точно не увидать.
Разберу, так и быть, котомку,
Всё раздам – барахло и снедь.
Ни к чему свою память комкать,
Да упрёки её терпеть.
Кто вспомянет меня, спасибо,
Помолюсь за вас поутру.
За врагов-то особо, ибо
Я счастливее их живу.
Осенние дары
Да, осень щедра на подарки,
Надев свой венец золотой.
Нить ветра октябрьские парки
Прядут день и ночь над землёй.
Питьё их похоже на брагу:
Меды, зверобой, да полынь…
Листвы охряную бумагу
Уносит в небесную синь.
Ключи замедляют теченье,
Прозрачнее день ото дня,
И робкой предзимнею ленью
Опять обуяло меня.
Зачем мне сознанье тревожить
И мысли свои ворошить,
Печали осенние множить
И птицей над прошлым кружить?
Живу в небогатом укладе,
Осенних боюсь сквозняков,
Пою кондаки, Христа ради,
И песни слагаю без слов.
Моя ненаглядная осень
Костры разжигает в глуши,
Минуя задумчивость сосен
И вечнозелёный самшит.
Письма осени
Давным-давно мне осень пишет письма,
Её печати – охряной сургуч.
Она их то на листьях палых тиснет,
То на закате – меж сурьмяных туч.
Она мне пишет, как своей знакомой —
Седой и мудрой даме, но опять
Отписываюсь ей строкой бредовой,
И почерк мой ей сложно не признать.
Она, тая улыбку сердолика,
Блистая обессиленной красой,
Мне междометья с журавлиным криком
Пересылает в призрачный покой
Затвора моего, что так непрочен
Под струями холодного дождя…
А жизнь всё ненадёжней и короче,
Всё незаметней, в вечность уходя.
В океане мировом
Жалит ветер тонким жалом,
Гаснет сумеречный свет.
На просёлке нехожалом
Нет ни вешек, ни примет.
Нитяной туман змеится
По безлюдию полей,
И кричит ночная птица
Алконостовых кровей.
Бродит лис, ища добычу,
Жадно ловит шорох слух,
И безлунен, и безличен
Чуткой тьмы волшебный круг.
Изумлённое волненье
В сердце зиждется моём:
Звёзд неяркое свеченье,
Жизни краткое мгновенье,
Всеблагое всепрощенье —
В океане мировом.
Под дождь слова…
Дождь. Сокровенны звуки ноября.
Листва ещё не вся отпала с веток.
И шепчут струи, даль собой кроя,
О том, что будут в ней ещё просветы,
Что будет и тепло, и золотой,
Разлившийся по склонам, отзвук лета,
И поздний росный нежный травостой,
И неба синь, в сияние одета.
Но дождь струит с небес свою печаль,
Он мерно плачет в тишине без всхлипа,
Как будто продырявился Грааль,
Иль облакам неможется от гриппа.
Камин дымит немного, стынет чай
В фарфоровой скорлупке… Всем известно,
Что всё бывает как бы невзначай,
А потому и жить так интересно.
Но цепь событий – Боговы дела,
И даже этот дождь – Его охота.
Я без Него б и думать не смогла,
Не то что встретить близкого кого-то.
Пути исповедимы не для нас —
Искателей чудес и откровений.
Но, слушая сердцами Божий глас,
Мы, люди – повелители мгновений,
Лишь можем благодарны быть Ему
За все свои закаты и рассветы,
За то, что есть вино и хлеб в дому,
Как кровь и тело Нового Завета.
Смотрю в огонь, внимая тишине,
А за окном туманятся просторы.
Их вид осенний мирволит во мне,
Рождая мыслей сонные узоры…
Давно раздрая нет в моей душе,
Я не коплю воспоминаний втуне.
Витает в доме аромат саше,
И сумрак ластит кисточкою куньей.