Марк резко отвернулся и направился в кухню, суровым тоном осведомившись на ходу:

– Таблетки пила?

Риторический вопрос, ведь два раза в день Наталью Николаевну навещает сиделка, чтобы проконтролировать приём препаратов и провести медицинские тесты. Однако Марк ничего не мог с собой поделать: пребывая в дурном расположении духа, он превращался в злобного придиру и хватался за любой мало-мальски веский повод для упрёка или обвинения.

– Как не пила? – вздрогнула пожилая женщина, предчувствуя бурю. – Пила!

Пока внук пересчитывал таблетки в упаковке и сверялся с таблицей приёма лекарств, она продолжала лепетать что-то. Но Марк, как бы цинично это ни звучало, уже привык к её бестолковому кудахтанью и не обращал на него внимания.

– Вижу, действительно пила, – примирительно проворчал он через минуту.

– Ну вот! Слава богу! От ума отставишь! – Наталья Николаевна расслабилась и сутулой тенью прошаркала за спиной гостя в направлении окна. – Ух, опять дождь идёт! Посмотри-ка! Мерзкий до чего, собака!

Марк поднял на бабушку тяжёлый, гневный взгляд – не на неё саму, конечно, а на обстоятельства, чьим физическим воплощением она являлась. На грёбаные биологические законы. Но хорошо, что Наталья Николаевна не видела реакции внука, иначе бы тот измучился потом от угрызений совести.

На бабушкином затылке под поредевшими грязно-серыми волосами по-прежнему виднелся яркий рубец, оставшийся после операции. То была реальная возможность спасти бедную женщину, вырвать её искалеченную душу из лап хитроумной смерти. Однако смелые надежды, увы, пока не оправдались, что приводило Марка в ещё большую ярость.

– Я потому и не ждала тебя. Посмотри что! Как льёт! Собака!

А ведь ему нелегко далось это решение. Одно дело – работать с чужими людьми, с кем тебя ничто не связывает, и совершенно другое – подвергать такому испытанию родных. Вот уже полтора года недугом Натальи Николаевны безуспешно занимались первоклассные специалисты. Сиделка, выделенная при содействии НТЦ, и чип в мозге исправно поставляли им новые сведения для анализа. Марк тоже обильно снабжал коллег аудиозаписями их с бабушкой бесед, но всякий раз с грустью констатировал отсутствие прогресса.

Впрочем, столь же плачевно дела обстояли и с другими пациентами. Если так пойдёт дальше, то крайне перспективный метод лечения нейродегенеративных заболеваний будет признан провальным, после чего исследования неминуемо закроют. Тогда Марку придётся наконец признать, что хозяйка этой старенькой квартиры никогда не вернётся в мир живых; что она давно умерла, хоть и неясно, в какой конкретно час. Глупо отрицать, но ныне вместо неё бродил меж старых кирпичных стен нелепый призрак, странное существо, беспардонно присвоившее обрывки чужих воспоминаний. Сломанный биоробот, чьи когнитивные функции считались безвозвратно утраченными. Во всяком случае пока.

– Чай будешь? – максимально дружелюбно спросил Марк.

Наталья Николаевна ничего не услышала и потому промолчала.

– Ау!

Она опять вздрогнула, затем развернулась – слишком резко для своих лет и своего состояния. Сухонькое тело чуть повело в сторону, но женщина, к изумлению внука, без труда вернула потерянное было равновесие и, хвала небесам, устояла.

– Чего пугаешься-то, господи! – гость вздохнул с укоризной, направленной прежде всего на самого себя. – Чай, говорю, будешь?

– Да. Давай! – охотно согласилась бабушка и вновь вернулась к созерцанию усилившегося дождя. – Ты посмотри! Вот собака!

Сквозь плотно сжатые зубы Марк выпустил воздух и взялся за приготовление напитка сомнительного качества, ибо у Натальи Николаевны, как водится у впавших в детство стариков, чай имелся только в пакетиках.