На душе было смутно; встав в небольшую очередь на исповедь, он стал припоминать свои грехи, но, как и прежде, не мог вспомнить ничего, что он мог бы назвать своим «грехом». Получалось, что и каяться ему не в чем. Он удивлялся тому, что еще вчера, в обществе старца Никодима, он отчетливо понимал греховность своей души.

Михаил никак не мог понять, что происходит с его памятью. С большим трудом он вспомнил три следующих женских имени, предназначенных для покаяния в блудном грехе. Тут подошла его очередь. Запинаясь, он тихо назвал женские имена, а также место и время содеянного; его сильно беспокоило то, что женщины, стоящие за ним, могут услышать и осудить его.

После исповеди на душе стало необычно светло, словно невидимое солнце на мгновенье осветило все уголки его души. «Значит, сегодня я все сделал правильно», – подумал Михаил. Отойдя в правую часть храма, Михаил встал около Владимирской иконы Пресвятой Богородицы и, перекрестившись, начал произносить отпускную молитву. Он произносил медленно, ибо боялся ошибиться и не почувствовать благодатного действия молитвы. С каждым человеком из списка, Михаил чувствовал, что после слов: – «Да не буду судить ее, пусть Господь судит меня», как из макушки его головы выходило невидимое темное облачко, которое исчезало бесследно в золотистом свете, заполнявшем пространство храма, и на душе становилось немного светлее. Этот успех придал ему уверенность. Но вспоминать всех своих знакомых и читать о них молитву оказалось делом тяжелым: к концу службы Михаила шатало от усталости, хотя он был довольно крепкого сложения. Отпустив, с помощью молитвы, сорок человек, Михаил еле живой добрался до своей квартиры и рухнул на кровать. Перед глазами кружился вихрь чужеродных энергий, выходящий из его тела, мелькали образы отпущенных людей, слегка подташнивало; он закрыл глаза и мгновенно уснул. Проснулся он уже только после обеда и, быстро одевшись, сразу направился в Купавну к старцу Никодиму.

В шесть вечера Михаил стучался в калитку его деревянного домика.

– Ты что, теперь каждый день будешь к нам ходить с пустыми руками ужинать? – проворчал брат Петр.

– Да нет, – ответил Михаил, доставая из пакета краковскую колбасу.

– Ну, тогда проходи, – улыбнулся брат Петр.

На кухне лихо кипел чайник, а сестра Соня читала вслух вечерние молитвы.

– Ты сегодня был на службе? – спросил брат Гурий.

– Не просто присутствовал, но и правильно покаялся в блудных грехах. А еще во время службы, отпустил с молитвой сорок человек.

– Покажи список всех твоих знакомых.

– А у меня его нет, – смутился Михаил.

– Тогда зачем ты сюда пришел? – поднял на него тяжелый взгляд брат Петр.

– Поговорить с сестрой Соней о духовном пути, – неуверенно прошептал Михаил.

– Не о чем тебе с ней говорить, – отрезал брат Петр, – пока не справишься с заданием, не появляйся.

Михаил от неожиданности попятился к двери.

– Колбаску-то оставь, – добавил брат Петр.

– Ну, что ты так на него наехал? – возмутилась сестра Соня.

– Ладно, пожалеем тебя, – вступился брат Гурий, – вот тебе ручка и тетрадка, садись в углу и пиши список всех своих знакомых, только не халтурь.

Михаил сел на диван в углу кухни и торопливо стал вспоминать людей из прошлого. Вначале он записал всех студентов по курсу и преподавателей, затем открыл свою адресную книжку и стал оттуда списывать имена бывших приятелей и мимолетных подружек.

Через пару часов на кухне появился старец Никодим.

– Как твои успехи в работе над собой? – обратился он к Михаилу.

– Составил список из двухсот человек.

– На первое время тебе хватит работы по очищению своей души, вот только список этот надо бы увеличить втрое.