Квартира в старом фонде находилась в двадцати минутах ходьбы от Техноложки (высокие потолки, длинный коридор, тихий, хоть и душновато-глухой двор прилагались). Двушка, а по факту, однушка (одна из комнат закрыта хозяином), ее вполне устраивала. И все же, когда приходил Шмель, она вела его не к себе, а прямиком на кухню, где разводила суету с чаем-кофе: не хотелось сидеть с ним на диване, скрипевшем под Егоркой. Может быть, поэтому у них до сих пор ничего не было.

Мобильник бодро взвыл Smoke on the water, и Ленка нахмурилась: номер не определился. Она подождала: анонимные звонки сбрасывались сами через несколько секунд, но телефон настойчиво повторял знакомый с младенчества риф. Кому это я вдруг понадобилась, недовольно подумала Ленка и сняла звонок.

– Добрый день. Елена Олеговна?

– Я, – ответила Ленка осторожно. Только бы не из деканата насчет просрочки. У мамы сейчас туговато с деньгами, но она обещала прислать на следующий семестр буквально на днях.

– Вам сейчас удобно разговаривать? – низкий, чуть хрипловатый женский голос звучал вежливо, без карамельных ноток продавцов кредитных карт и театральной озабоченности разводил.

– В принципе, да, если недолго, – она соображала на ходу, на всякий случай держа наготове ответ «Вечер в хату». Нет, не похоже, что из деканата. Приглашают в стоматологию на панорамный снимок по акции? Зовут на собеседование по давно закинутому, как бутылка в море резюме?

– Меня зовут Марианна Яковлевна Пригожая, – церемонно представилась собеседница. – Я – доверенное лицо Нины Леонтьевны Назаровой. Вам что-нибудь говорит это имя?

– Нет, – недоуменно ответила Ленка. – А вы меня, простите… ни с кем не путаете?

– Она умерла неделю назад.

Повисла пауза.

– Сочувствую, – неловко отозвалась Ленка, не придумав ничего умнее. – Простите, а кто это? То есть, я хотела сказать, какое отношение это имеет ко мне?

– Нина Леонтьевна Назарова, – снова размеренно зазвучал голос, на сей раз с легкими нотками раздражения, – ваша двоюродная бабушка по отцовской линии, проживала в деревне Заячья Губа Медвежьегорского района. Вероятно, вы даже с ней не встречались. Полагаю, что это так, потому что никто из родственников не явился даже за свидетельством о смерти, и его пришлось получать мне. И теперь…

– Подождите, Марианна… э-ээ… Яковлевна, да? – не выдержала Ленка. – Честное слово, я ни про какую бабушку ни сном, ни духом. Бабушка по отцу проживала в Могилеве, но ее уже лет десять как нет. И звали ее Ольга Андреевна, а не…

– Девушка, – утомленно сказала женщина, – сделайте одолжение, выслушайте меня внимательно. Сэкономьте мое и свое время.

– Извините, – Ленка взяла себя в руки и приготовилась слушать внимательно. Само упоминание неведомой двоюродной бабушки звучало как анекдот, но что-то в голосе звонившей ее заинтриговало.

Предчувствие не обмануло.

– Нина Леонтьевна Назарова указала вас, Елену Олеговну Макарову в завещании как наследницу своего дома и участка. Копия завещания, где вы указаны единственной наследницей, лежит у меня вместе со свидетельством о смерти. Вам нужно сделать следующее: разыскать нотариуса, у которого лежит завещание и подать заявление о вступлении в наследство. Нотариуса найдете в нотариально-адвокатской конторе «Патриарх», адрес я вам дам, – после небольшой паузы, в течение которой Ленка мучительно соображала, женщина добавила: – Вы же, надо полагать, заинтересованы?

– Да я даже не знаю… – обалдело пролепетала Ленка. – Это… обязательно? То есть, вы уверены, что именно я этим должна заниматься?

– Интересная вы, а кто же еще? – возмущенно осведомилась женщина и осуждающе замолчала, давая Ленке время оценить неуместность и неприличие ее вопроса. И тут же, без всякой логики сменила тон: – Вообще-то, вы не обязаны подавать это заявление. Деревня глухая, на отшибе, там одни старики живут. Может, эта халупа на кудыкиной горе вам и не нужна, – теперь голос журчал увещевающе. Как будто у Марианны Яковлевны пропало всякое желание встречаться с дальней родственницей почившей, даже не удосужившейся поблагодарить ее за хлопоты.