И напрасно. Известно, что настойчиво склонять человека чего-то не делать – первый шаг к тому, чтобы добиться обратного. Когда кто-то пытался решить за Ленку, это работало как триггер яростного спора. И сейчас внутри у нее так и зачесалось немедленно возразить.

– Так, а с чего конкретно мне начать, можете сориентировать? – деловито спросила Ленка, давая понять, что от нее так просто не отделаешься.

– Ну, с чего… – голос снова зазвучал раздраженно, как будто Ленкина тупость была неочевидна только ей самой, – Я же вам все уже сказала. Сначала едете ко мне за документами. Затем идете к нотариусу в «Патриарх» с паспортом, копией завещания и свидетельством о смерти. Говорите, что наследница, пишете заявление. Там еще, если не ошибаюсь, нужна справка о прописке из ЖЭКа… – женщина сделала паузу, в очевидной надежде, что Ленка сломается от солидного перечня предстоящих заморочек. Но Ленка сдаваться не собиралась.

– Говорите помедленнее, пожалуйста, я записываю, – сказала она. Записывать было нечем, разве что пальцем на столе, но собеседница этого видеть, понятно, не могла.

– Да вы сначала съездите туда! – цитадель Марианны Яковлевны пошла трещинами. – Оцените, стоит ли овчинка выделки! Вам не кажется, что прежде чем огород городить, стоит для начала хотя бы одним глазком посмотреть, ради чего?

– Думаю, в любом случае имеет смысл, это же собственность, она денег стоит, – рассудительно возразила Ленка. Ну бабуля, ну учудила! На руках, поди, Ленку держала в нежном возрасте. Чем ещё вызван этот аттракцион щедрости?

– Барышня, а вы не подумали о том, что возможно, ваша бабушка была по уши в долгах? А у нас в государстве нельзя завещать только имущество отдельно от долгов. У нас пока еще, слава богу, не Америка!

Марианна Яковлевна допустила вторую ошибку: назвала ее барышней. Такое право было только у Шмеля.

– Вам, конечно, видней. Думаете, она в рулетку играла? – подпустив озабоченности в голос, поинтересовалась Ленка. И губу закусила, чтобы не фыркнуть в трубку.

Нервы ни к черту. Все ты, Шмелище, виноват. Совести у тебя нет вот ни на столечко.

– Наследник отвечает по долгам в пределах активов, – теперь голос звучал сухо как чешуйка от шишки: – Возможно, вас это удивит, но даже если дом совсем ветхий, вам еще придется потрудиться доказать, что он стоит меньше, чем долги. Тогда любой грамотный юрист вам скажет, что разумнее в наследство не вступать.

Ну конечно, все вокруг грамотные, кроме меня, подумала Ленка. Дух противоречия, на какое-то время взбодривший ее, угас, и навалились привычные тоска и скука.

– И что это значит в моем конкретном случае? – сдалась она.

– Это значит то, что вы получите дом-развалюху, где нельзя жить и заросшие бурьяном десять соток. А потратите кучу времени и вдобавок платить придется по чужим счетам, – с ядовитым удовольствием пояснила Марианна Яковлевна. – Понимаете, Елена Олеговна?

– Так, а что мне делать тогда? Вы же сами мне позвонили… – Ленке уже хотелось побыстрее свернуть разговор. – Может, мне и правда не стоит все это затевать?

– В принципе, вы можете вступить в фактическое владение для сохранности имущества, – снова сменила гнев на милость компаньонка неведомой мертвой бабушки. – Если вы все же претендуете на наследство – не сейчас, в перспективе – можете охранять его пока суд да дело без бумаг, – она выдержала короткую паузу. – Съездите в эту Заячью Губу, посмотрите. Можете даже пожить там, – на том конце выразительно хмыкнули. – Взвесьте все, подумайте, надо оно вам или нет.

– Хорошо, я так и сделаю, – капитулировала Ленка. – С вами по этому номеру можно связаться? С которого вы сейчас звоните?