Например, у Роберта Мосса заданы такие этапы достижения внетелесных переживаний (в той главе, где он пишет о Роберте Монро): достижение расслабления, использование какого-либо внешнего толчка, например, дыхание; устранение страха и, наконец, создание намерения. Нетрудно догадаться, что намерение достичь чего бы то ни было есть первое условие в любой практике (особенно для тех, кто воспитан в духе Кастанеды); о страхе мы поговорим далее, но страх как явление энергетическое, несомненно, можно поставить вторым условием после создания намерения; толчок и расслабление – это технические, т.е. финальные моменты реализации самой практики. Сами эти мастера владеют теми или иными аспектами сна в силу личного дарования, обусловленного необычностью перинатального (до рождения) или постнатального (после рождения) развития. Например, это могут быть частые детские болезни, или сильная болезнь, смертельно опасные события, контузия, шок в наиболее сенситивные периоды становления и пр. Это также может быть так называемая «шаманская болезнь», которую переносит уже взрослый человек и которая, по сути, означает, смерть личности. Словом, чаще всего Мастера сна рождает его же беда в прошлом. Ущербность становится его достоинством. Возможно, дар может представлять и наследственные программы, «передаваться по наследству».

Другой вариант этого пути – использование феноменологической (описательной) стороны сна в сновиденческих культурах. У некоторых народов севера (например, хантов) сны принято толковать для управления событиями бодрствования, причем исторически это носило каждодневный общекультурный характер, которых сейчас нарушен по известным причинам. Основное отличие описаний сновидений в сновиденческий культурах от описаний в неопсихоаналитических подходах в том, что культура дает «правополушарное» описание – нелинейное, алогичное, беспристрастное, в отличие от «левополушарного» описания, характерного для человека психоаналитического толка. И именно в такой культуре шаманская болезнь означает становление мастера, а не беду.

3. Путь СНИЗУ – от тела, или от энергетических действий тела. Это Путь Ученика. Это путь большинства восточных искусств. Тибетские, даосские, индийские и пр. техники – яркие представители этого пути. На этом пути идущий чаще всего и есть мастер самому себе и ученик, поскольку здесь даются прописные истины. Это рутина – постепенное «классическое» с точки зрения йоги (Прана-Яма, Ци-Гун и пр.) продвижение к собственному совершенству. Этот путь подразумевает учителя – он как бы в чем-то напоминает путь сверху, наличие мастера подразумевает наличие ученика. Но здесь мастер скрыт за рутиной пути. Мастера как такового может вообще не быть: можно учиться по книге, или же получать наставления от мастера на длительный срок отсутствия мастера. Поэтому мастер не ведет ученика по вратам сновидения, где мобильно корректируется путь ученика, но мастер ставит длительные задачи ученику на работу по подготовке тела ко сну. Так, и задачи сна становятся вторичными после задач тела. По этой причине путь ученика вообще может редко озвучивать задачи сна и сновидения. «Пока ты не Мастер, не суйся в эти дебри». Впрочем, на Востоке явления и феномены сна и бодрствования чаще не разделяются и считаются просто разными формами перехода существования и становления.

Приведенные выше три пути есть некоторая абсолютизация и условность. Можно, например, разбить школы сна и сновидения и по принципу следующих дихотомий (двойственности): восточные и западные, традиционные и современные, феноменологические и объяснительные, или путь «снизу вверх» (наподобие