Заметив, что Ветров уходил с головой под воду, к нему подплыл Валентин. Он сказал:

– Теперь понятно, почему их так влечет в океан!

– Получается, что, плескаясь в реке, мы только теряли, зря время! – заметил Филипп. – Меня удивляет, что никто из них ни разу не обмолвился о наслаждении, которое ощущается в океане! Я бы не смог промолчать! – он рассмеялся.

Вскоре группа подплыла к острову, но не спешила покидать воду, продолжая плавать недалеко от его береговой линии. Быстров из здесь подал пример. Вышел на берег первым. Он упал на горячий песок и блаженно затих. Ветров устроился рядом с другом. Он перевернулся на спину, приподнялся на локтях и наблюдал, как нехотя покидают воду участники заплыва. Они молча подсаживались к ним ближе, хотя пляжная полоса тянулась по всему острову.

– Это они к тебе мостятся! – шепнул Валентин. – Может прочтешь им «островную» проповедь?

Ветров сощурился, глядя на солнце, и ответил на русском языке:

– Валя, это вокруг тебя ходят кругами!

Среди пловцов не было их соотечественников, и Ветрова больше никто не понял.

Валентин поднял брови и взглянул на сидевшую рядом с ним девушку.

– Намекаешь на зов предков? – тоже на русском сказал он.

Филипп рассмеялся:

– Почему бы и нет? Дерзай!

К Валентину обратилась сидящая рядом девушка. Она была француженкой. Ее звали Элен.

– Твои волосы знакомы с этим предметом? – спросила она, продемонстрировав щетку для волос.

И откуда она у нее взялась на острове, не понятно.

– В этой жизни нет! – ответил Быстров с подчеркнуто серьезным видом.

Элен не понимающе уставилась на него.

– Я не делал этого триста лет! – объяснил Валентин. – Отвык, знаешь ли.

– Можно? – Элен поднесла ладонь к его голове.

Валентин снисходительно допустил девушку к своей шевелюре.

Пловцы тихо переговаривались между собой. Участия в общем разговоре не принимал только Ричард Неру. Он лежал, уткнувшись лицом в песок, и прерывисто дышал. Глядя, как при каждом вздохе тяжело поднимаются ребра мужчины, Филипп приподнялся на локте, чтобы изучить его. Почувствовав на себе его взгляд, Неру медленно поднял голову. Их глаза встретились. Неру нахмурился.

«Неужели в воде меня насторожил именно этот человек? То есть чужих в воде не было?» – подумал Ветров.

Его отвлекла миловидная юная девушка.

– Господин Ветров, на сколько мне известно, в ваше время была популярна игра в «волейбол», – обратилась она к нему.

Ветров перевернулся на живот и приподнялся на локтях, с удовольствием прогибаясь в спине. Его глаза оказались почти на одном уровне с глазами девушки, которая лежала на боку, подперев голову рукой. Она придвинулась ближе, и наморщила лоб, обдумывая, о чем бы еще спросить знаменитость Вестерна.

Филипп пришел ей на помощь.

– Мы все… я имею в виду «древних», ведь вы именно так нас называете… – девушка смутилась, а Филипп улыбнулся, – учились в одном лицее. Даже моя жена. Только она училась на десять лет позже. Конечно, мы играли в волейбол. Но, пожалуй, футбол нам нравился больше.

– То есть для первого полета были отобраны только выпускники вашего лицея? – поразилась девушка.

Ветров слегка пожал плечами.

– Нет, не только. Но так уж вышло, что назад вернулись одни лицеисты. Это случайность, хотя… то, что сейчас Быстров подставляет свою нечесаную голову прекрасной Элен, несомненно, моя заслуга. Мы с Валей – давние друзья, и привыкли работать вместе. И я уговорил его войти в состав научно-исследовательской группы первых «нулевиков».

– Мне известно, как вы набирали группу, а потом возглавили полет. Из университетского курса.

«Значит, я кое-что успел в прошлой жизни», – с удовлетворением подумал Филипп.