– И раньше срока выброситься из корабля, не пролетев и десятой части пути, прервав, к чертям, всю миссию, на которую человечество возлагало беспрецедентные, межзвёздно-эпохальные надежды, – в печальном стиле завершил гипотетический сценарий генеральный секретарь.

– Какая грустная картина. Жуть! Хуже тюрьмы с пожизненным сроком… – Казалось, ещё немного, и по милому женскому лицу покатится слеза.

– Высокая цель оборачивается жестокостью, как это часто и бывало в нашей истории.

– Не будь вы в такой должности, я бы вас к нам на проект позвал работать, – прокомментировал Анант Батлер.

– А если сделать фильм с хорошим концом? Если всё-таки долетели, то какой будет финальная сцена?

– Ой, дорогая, двадцать три поколения будут жить, рожать детей в условиях невесомости и геометрически прогрессирующей гомозиготности. Изменения неотвратимо произойдут.

– Это кто ж тогда прилетит в конечную точку?

– Как раз те самые шаробразы и прилетят! Выкатятся такие из корабля перед братьями по разуму: «Ой, вы на нас не смотрите, мы в полёте изменились слегка!»

– «А те, которые нас отправили к вам, они на самом деле выглядят намного симпатичнее», – подхватил учёный, показав на себя обеими руками сверху вниз.

Оба дружно засмеялись.

– Вы, мужчины, всю жизнь остаётесь детьми, – усмехнувшись, пожурила женщина. – После ужасов ехидничать.

– Не было бы так смешно, если б перед этим не было грустно, – смеясь, оправдывался муж. – И, кстати, момент тоже немаловажный и неизвестный. Там душе-то человеческой при рождении, собственно, есть откуда взяться? Вдруг она только здесь, на Земле, в теле новорожденного появляется, а там, меж звёзд, с этим, может быть, имеются проблемы.

– Хм!.. Интересное замечание. С ходу не отвергнешь, – произнёс Анант Батлер, задумавшись.

На некоторое время опять наступила тишина. Все размышляли, наверное, об одном и том же, но отдельными траекториями. Как если бы три человека поодиночке выбирались разными путями из одного лабиринта.

Быстро темнело. Небо очистилось, и звёздная рать массированно наползала с востока. Луна явила себя в полной красе. Город включал огни. Кварталы зажигались правильными линиями и фигурами, парковые зоны радужными гирляндами. Вдалеке, в северо-восточной части города, детский парк заиграл разноцветьем аттракционов (по эмблеме ООН детским парком была Австралия).

Из двери, что соединяла террасу с приёмной, появилась всё та же девушка в деловом костюме. Принесла шерстяное манто, вполне понятно для кого, и за которое её тут же поблагодарили.

– Что-нибудь ещё нужно? – спросила она.

– А… стакан молока, если можно, – поднял руку Анант Батлер и, будто извиняясь перед всеми, добавил: – Как кофе попью, так почему-то всегда на молоко следом тянет.

– Да, конечно, – и девушка перевела взгляд с гостя на своего босса. – Я хотела спросить, вы в Большой парк полетите или поедете?

– Мы поедем или полетим? – переадресовал и персонализировал вопрос генеральный секретарь.

– Поедем, – решительно сказала жена. – Мистер Батлер, вы с нами?

– Если подкинете, то с вами. Меня дочка там где-то будет ждать. Видите ли, я не один прилетел в UN-Сити, вдвоём… вернее, втроём – ещё лабрадор.

– Замечательно! – генеральный секретарь хлопнул ладонями. – А мы с женой хотели успеть до церемонии по парку прогуляться. Так что примерно через полчаса нужно будет начинать выдвигаться.

– Отлично! – подтвердил Анант Батлер. – А если бы полетели, то это откуда?

– С сотого этажа. Там взлётно-посадочные площадки, – ответила девушка, улыбнулась, повернулась и ушла.

Совсем через короткое время послышалось знакомое шарканье.