– Сколько вам было лет, когда погибли ваши родители?

– Семь. Погибли не только мои родители, но и тети и дяди, бабушки и дедушки. Мы летели на свадьбу к родне. Я спасся только потому, что в момент разлома самолета оказался в хвосте – выпрашивал у стюардессы лимонад.

– Это Анна сидит в соседнем кресле?

– Нет. Она ушла с родителями через три дня. Не забегайте вперед. Мне и так трудно сосредоточиться. Тема, скажу честно, для меня очень болезненная и щекотливая.

– Извините, продолжаете.

– После выписки из больницы примерно год я рос обычным ребенком. Со смертью не сталкивался, поэтому астральных тел не видел. Но по истечению этого срока я попал в санаторий, там от сердечного приступа скончалась пожилая дама, которая не только обратила на меня внимание, но и попыталась привлечь к семейным делам. За ее телом приехал сын. Я вышел к нему и рассказал, о чем попросила меня его мать. Ничего сверхважного, просто женщина рассказала, где хранит деньги и одежду на похороны. Реакция, как понимаете, была шокирующей. Он тут же заложил меня с потрохами, и меня снова перевели в диспансер, где я пробыл до приезда сестры на гигантских дозах галоперидола. По возвращению в Москву она убедила меня, что я нуждаюсь в лечении, а я напомнил о нашей сделке. Тогда Рахиль, так зовут мою сестру, предложила показать меня гению психотерапии и заверила, что никакого электрошока не будет. Так я познакомился с вашим отцом.

– Сколько лет вы у него наблюдались?

– В последний раз мы виделись за два дня до его смерти. Здесь надо сказать, что я чувствую, а иногда и вижу предстоящую смерть человека. Вашего отца я очень уважал, поэтому честно признался, что его сопровождает тень смерти, а это значит, что через считанные часы он умрет.

Эрих откинулся на спинку кресла и уставился на Соломона. В памяти всплыл разговор с матерью на поминках. Она утверждала, что один из пациентов отца предсказал ему смерть.

– Как на это отреагировал мой отец?

– Карл Оттович удвоил дозу всех препаратов и перевел меня на постельный режим. После его смерти у меня была длительная депрессия, потом я наблюдался в трех разных клиниках, но отношения с психотерапевтами не ладились, и я закрыл эту тему. Социализация как таковая у меня не состоялась. Хоть я и являюсь владельцем крупного сетевого бизнеса, контактов с живыми людьми у меня очень мало. Бизнес я построил сам, но всегда оставался за рамками общения с социумом. Эту функцию взяла на себя сестра. Она директор всех моих предприятий, а я учредитель и…

Самсон запнулся и потупил взгляд. Минуту прислушивался, потом взорвался от негодования:

– Я сюда для этого и приехал! Я просто подбираю слова! Ты обещала молчать!

Эрих подумал, что пациент дошел до того самого щекотливого момента.

После вспышки Самсон долго восстанавливался, а когда успокоился окончательно, продолжил:

– От работников я требую сочувствия, уважения и чуткости к умершим. Бывают ситуации, когда несмотря на пожелания покойного, родственники планируют захоронения по своему усмотрению. Тогда я считаю нужным вмешаться. У меня есть несколько заготовок для родни покойного, так сказать, оправдания моей осведомленности. С покойными я общаюсь избранно, некоторые заторможенные и сами не идут на контакт. Я взял на себя обязанность присутствовать на подготовке тела к погребению. С теми, кто идет на контакт я работаю индивидуально. Иногда… – он стал щелкать суставами пальцев. – у нас могут возникнуть романтические отношения.

Эрих подумал, что речь идет о некрофилии, и невольно передернул плечами. Это не укрылось от Самсона, и он злобно прошипел: