– Пять, – повторил Самсон, глядя в окно на садовника, подстригающего шарообразную тую.

По обоюдному согласию следующие сеансы решили провести в офисе Самсона. Пациент утверждал, что там ему будет комфортнее, а Эриху хотелось хоть на полдня покинуть особняк Панкратовых.

Обедать пришлось с Панкратовыми. Эрих вышел на балкон второго этажа и поздоровался с немногочисленными гостями, среди которых был тот самый незнакомец, присутствующий вчера на совещании в кабинете.

В разгар обеда вошел помощник Ларисы и выразительно покачал головой.

– В чем дело? – забеспокоился Эдуард Филиппович, заметив помрачневшее лицо супруги.

– Она опять отказалась от еды.

– Ну все! – он отбросил льняную салфетку на стол и с кряхтением поднялся. – Твои методы, Лариса, не сработали. Отныне ты к ней ни ногой. Я долго на все смотрел сквозь пальцы, но это предел.

Супруга намеревалась оспорить столь категоричную позицию, но он жестом дал понять, что не потерпит никаких возражений.

– Петя, я с дочерью улечу на три дня во Флоренцию. Организуй виллу и самолет.

Широким решительным шагом он направился к лестнице. Озадаченные гости прислушивались к его затихающим шагам, когда Лариса вскочила и пулей понеслась за мужем.

– Я могу с вами поговорить?! – почти крича обратилась к Эриху женщина, сидящая на другом конце стола.

Эрих перевел на нее взгляд, несколько секунд разглядывал ее круглое, лоснящееся от пота лицо с орлиным носом и огромными карими глазами, затем кивнул.

– Прогуляемся в парке? – она вроде спросила, но не дождавшись ответа тоже побежала по ступеням вниз.

Направляясь к лестнице, Краузе услышал за спиной женский шепот:

– Это в него влюблена Зоя?

– Чш-ш-ш…

– Не понимаю я Эдика, он более чем. Что им еще нужно?

– Ему сорок пять…

– Только из-за этого?

– Его подозревают в убийстве жены…

– Чш-ш-ш…

Лицо доктора залилось краской, и словно от ожога горячо защипало щеки, лоб и грудину.

Дама в черном юбочном костюме, позвавшая его на разговор, заломив руки, резко обернулась и выпалила:

– Меня зовут Рахиль! – она встряхнула черными как смоль кудрями. – Я сестра Самсона.

– Приятно познакомиться, – из-за ее воинственного вида Эрих сделал шаг назад и приготовился к женской истерике.

Она улыбнулась, от чего глубокие лучики прорезали кожу от уголков глаз до висков.

– Простите, я резкая, иногда пугаю. Как вы уже догадались, я хотела поговорить о брате, – она указала на центральную дорожку, от которой в разные стороны раскинулся парк в стиле итальянского Возрождения, немного адаптированный под влажно-снежные зимы Подмосковья. – Я была бы рада любой помощи, но о такой, что Самсон обратится к сыну Карла Оттовича, я и мечтать не могла. Если вам понадобится ответная помощь – только скажите.

Ее позитивный настрой можно было истолковать только как недопонимание ситуации. Теперь стало понятно, что Рахиль специально подгадала момент, когда Лариса не смогла бы ей воспрепятствовать, и вызвала Эриха на разговор. Доктор тут же решил внести ясность.

– Действительно, я сын профессора Краузе, но я не психотерапевт. Поле моей деятельности лежит в плоскости регрессивного гипноза.

– Прекрасно! Гипноз – то что нам нужно.

– Я занимаюсь фобиями, которые сложились под натиском прошлых жизней.

В недоумении она отпрянула и выкатила на него глаза, словно рыба-телескоп.

– То есть… – Рахиль нервно откашлялась. – Вы исследуете карму?

– Можно сказать и так.

– Бр-р-р… – она встряхнула кудрями, скинула пиджак и стала комкать его в руках. – Самсону это зачем? У него психическое заболевание. Он думает, что его психика пострадала не из-за смерти родителей, а из-за отягощенной кармы? Бред! – помахав рукой, она позвала своего спутника, того самого незнакомца, которого ему так и не представили. – Это мой муж. Натан, иди сюда!