На данный момент в НИИ КФиВ есть два работоспособных образца. Одна из них питает временной портал (местонахождение – лаборатория по перемещению), другая находится на зарядке в молниевых уловителях (камера зарядки ПБ). Помещения особо охраняемы.

Айсен не читал. Он знал, как поменять их во Временных воротах, знал, как поставить выработанный аккумулятор на зарядку (до того, как ему влепили строгий выговор, младший научный сотрудник Андреев имел доступ в камеру зарядки ПБ). Но другие технические подробности уникальной работы местных разработчиков ему были неизвестны. Да и зачем? Каждый должен заниматься своим делом.

Лаборант отрицательно помотал головой.

– А зря, – заметил полковник. Если я прав, а я ошибаюсь редко, такая батарея способна питать большую подводную лодку или отапливать небольшой городок в Европе. Так, Никодим Эрастович?

Блинов утвердительно застонал.

– И отсюда, дорогие мои ученые, возникает вопрос: зачем Профессору Нойскому потребовалось похищать такую батарею и отправляться с ней на 15 тысяч лет назад?

Бондов посмотрел на присутствующих. Общее гробовое молчание показало, что ответов нет.

– Я бы понял, если бы его целью было продать батарею вашим конкурентам за огромные деньги, а затем скрыться на одном из тропических островов и жить там припеваючи в роскошном белоснежном доме с видом на океан. Но он отправился в мир саблезубых тигров, каменных топоров и пещерных людей. Зачем ему там батарея?

– Вероятно, он сошел с ума, – тихо проговорил Блинов. – Других причин я не вижу.

Полковник оторвался от стола и прошелся по комнате.

– Я мог бы принять вашу версию, однако даже у сумасшедших существует определенная логика в поступках. У любого больного есть, как правило, idea fix, которую он пытается претворить в жизнь. И отсюда, дорогие ученые, возникает вопрос № 2: какая idea fix была у вашего коллеги с хорошими характеристиками?

Вопрос № 2 повис в оглушающей тишине, также как и первый. Тишину нарушил Мажор.

– Дядя говорил что-то о сверх-расе людей и о том, что эти люди произошли не так, как все, от обезьян.

– Да? А от кого? – удивился Бондов.

– От… от инопланетян, – стесняясь собственного ответа, промямлил Сева.

– Неожиданно. И что же? Он относил себя к этой расе?

Мажор утвердительно кивнул.

– Я в подробности не вдавался, но он вроде сравнил свой ДНК с чем-то, что нашел во время командировки к метеориту.

Блинов сел на кресле и по традиции округлил глаза:

– Почему я об этом ничего не знаю? Где отчеты?

Мажор пожал плечами, а Айсен поджал губы. Уж он-то знал, что подробные отчеты о научных экспериментах могут запросто оказаться в мусорной корзине, потому что у директора Блинова скоро пенсия и юбилей.

В этот момент в кабинет бесшумно вошел один из сотрудников ФСКБ.

– Разрешите? Кабинет Нойского вскрыт. Найдены сожженные бумаги. Сейчас наша мобильная лаборатория проводит анализ пепла. Надеемся, через пятнадцать минут восстановить содержание.

Пятнадцатиминутное ожидание тянулось медленно. Чтобы как-то скрасить паузу, Никодим Эрастович включил видеопанель и перевел ее в режим ТВ. На экране появилась заставка выпуска новостей. Женщина-диктор в красивом нарядном платье, но с тревожным лицом, поздоровалась со зрителями.

– И сразу срочная новость. В разных странах мира зарегистрированы случаи неизвестного легочного вируса. Врачи отмечают, что штамм вируса устойчив к любым лекарствам, традиционно применяемым для лечения легочных заболеваний подобного характера. Особое внимание специалисты обращают на то, что вирус распространяется стремительными темпами.

Затем на экране появился репортер.