На стене директорского кабинета засветилась панель с планом НИИ КФиВ. Все помещения были помечены голубым цветом. И только одно из них мигало красным.

– Что это? – спросил полковник ФСКБ.

– Камера зарядки плазменных батарей, – белыми губами произнес Никодим Эрастович. – Самое засекреченное место в нашем ин… – Блинов судорожно вдохнул, – …ституте.

– На том же этаже, что и лаборатория перемещений? – уточнил Бондов. Директор кивнул. Полковник повернул фалангу безымянного пальца на протезе и поднес бионическую ладонь к губам. – Внимание всем! Третий этаж, камера зарядки плазменных батарей. Проникновение.

Ладонь зашипела звуком рации, затем раздалось: «Пятый принял», «Четвертый принял», «Второй принял».

– Надеюсь, мы не опоздали, – произнес Бондов.

В ответ на его слова, панель с планом помещений замигала красным еще в одном месте.

– А это что? – быстро спросил Бондов.

ЧС в Институте космофизики и времени.

12–30. Незаконное проникновение в камеру заряда плазменных батарей. Находящиеся на объекте оперативные сотрудники ФСКБ были немедленно стянуты к помещению. Однако похищение плазменной батареи № 2 не удалось предотвратить.

12–32. Проникновение в лабораторию временных перемещений.

12–33. Несанкционированное перемещение во времени.

Подозреваемые – Профессор Альберт Нойский, руководитель отдела космического влияния. Специализация – этап до плейстоценового ледникового периода. Предположительно, несанкционированное перемещение произведено именно в эту эпоху.

Территория опечатана. Проводится осмотр. Ведется опрос свидетелей и вероятных соучастников.

Лаборатория перемещений, – ответил вместо директора Айсен. – Наша лаборатория.

Ситуация сложилась аховая. Еще никогда Институт космофизики и времени не сталкивался с подобными проблемами. Было непонятно: а) каких последствий от всего этого ждать, и б) как их исправлять.

На всех этажах находились вооруженные сотрудники ФСКБ в штатском. Лаборатория перемещений и камера заряда плазменных батарей были опечатаны.

В кабинете директора собрался небольшой круг лиц, главной задачей которых был поиск ответа на вопрос «Какого черта здесь творится?!»

Помещение сильно пахло валокордином. Запах шел от директорского стола, а точнее, от стакана, куда один из сотрудников (заменивший губастую Людочку на ее боевом посту) накапал успокоительного. Сам Никодим Эрастович, находясь в состоянии, близком к обмороку, полусидел-полулежал в своем дорогом кресле и держался за сердце. Его галстук валялся на столе, пухлое тело безвольно растеклось по спинке и подлокотникам, а пиджак был распахнут, из-за чего колбасные ассоциации в сознании Андреева сменились параллелями с подбитым жирным голубем.

Айсен опять непроизвольно хихикнул. Полковник Бондов поднял голову от технической документации и посмотрел на лаборанта.

– Я рад, что у вас по-прежнему хорошее настроение. Это ободряет, – произнес он.

Блинов при этих словах издал тихий стон. Его настроение хорошим назвать было трудно.

– Вы читали эти бумаги, Айсен Георгиевич? – спросил Бондов, указывая на техпаспорт батарей.

Совершенно секретно!

Плазменная батарея – уникальный аккумулятор, разработанный в Институте космофизики и времени специально для питания Ворот времени.

Размеры: длина 55 см, диаметр 15 см., вес – 23,3 кг.

Титановый корпус.

Заряжается в специальных молниеуловителях, путем преобразования энергии шаровых молний. Способ позволяет сократить процесс заряда батареи с 64 часов до 2,4 секунд.

Энергоемкость оборудования – 50кА/ч.